Великопостное настроение души

Богослужение Великого поста можно сравнить с большой книгой, которую с глубокой любовью к Богу и человеку написали разные песнотворцы. Сколько поэтических образов, пронзительных сравнений, горячих призывов к исправлению собственной души! Но именно объем этого богослужебного повествования, а также наша неспособность внимательно вдумываться в услышанное, мешают нам понять его грандиозный замысел. В помощь ученикам нашей школы мы предлагаем познакомиться с работой священноисповедника Афанасия (Сахарова), епископа Ковровского, «Настроение верующей души по Триоди Постной». 

О богослужении с любовью

Будущий священноисповедник с детства был воспитан в благочестии. Его мать смогла привить сыну твердую веру и любовь к богослужению. Мальчик никогда не тяготился длинными службами, может, именно потому, что рано начал понимать их. «С самого детства привлекали меня наши богослужебные книги. С духовного училища любил я читать в церкви, особенно читать каноны. Тогда же начал я приобретать отдельные дешевые издания церковных служб», – пишет святитель Афанасий. Получая духовное образование, он углубляется в изучение церковного устава и литургики, находя особое богословие в текстах богослужебных книг: «Неисчислимые богатства духовные, заключающиеся в нашем богослужении, в наших книгах церковных, в своем сочетании представляют дивную гармонию, заключены в чудную оправу священной поэзии».

Академическое сочинение «Настроение верующей души по Триоди Постной» уже свидетельствует о большой осведомленности автора в вопросах церковной гимнологии, которая осталась одним из главных его увлечений на всю жизнь. Читая это сочинение, понимаешь, как любит святитель Афанасий богослужебные тексты, как стремится применить вечные мысли древних песнотворцев к реалиям современной ему духовной жизни: «Сколько минут духовного восторга, религиозного подъема переживает вдумчивый читатель наших церковных книг! Содержание их всегда так близко грешной кающейся душе. Сколько песнопений, кажется, написано именно для тебя».

Автор осознает, что далеко не все его современники разделяют этот духовный восторг, и напоминает: «Было время, когда книги богослужебные были настольными книгами русского человека, по ним он учился грамоте. Чтением этих книг он начинал и заканчивал свой день, так как, по древнерусским правилам, умеющие грамоте должны были ежедневно вычитывать на дому все службы церковные. Естественно, что тогда многие и многие хорошо знали содержание книг церковных, знали наизусть немалое количество молитв и песнопений. Они не скучали в церкви так, как скучают в наше время, не разбирая за богослужением слова совершенно незнакомого текста. Тогда не было столь резкого, как теперь, разграничения времени богослужения и остального времени дня. Богослужение как бы переносилось и во весь домашний обиход».

Триодь Постная производит особое впечатление на святителя, «ибо покаянный по преимуществу характер молитвословий Триоди наиболее отвечает настроению души верующего, сознающего свою греховность и плачущего об утраченном небесном блаженстве». В своем сочинении святитель Афанасий анализирует основные идеи великопостных песнопений – покаянный вопль блудного сына об утраченном сыновнем достоинстве, надежда на помощь и милосердие Небесного Отца и предвкушение Пасхи.

Душа в плену

В первой главе святитель подробно описывает основную причину и главный мотив покаяния – плач об утраченном в грехопадении высоком достоинстве богоподобной души. «Человек из рук Божиих вышел как венец творения... Он был наделен красотою ума, облечен Божией славой, но главное отличие его заключалось в том, что он был почтен еще образом Божественным. Он являлся как бы некоей царской драхмой, носящей на себе изображение своего Владыки».

Другим отличительным свойством человека была свобода. «Человек был облечен в сотканную Самим Богом порфиру самовластия (см.: вторник седмицы ваий, вечер, на стиховне самогласен), так что он свободно мог избирать благое или злое, утвердиться в добре или же идти по пути греха». И самым большим благом была возможность постоянного общения человека со своим Творцом.

Но произошла катастрофа поистине вселенского масштаба – человек, послушав совета врага, предал Бога. «Покинув отчий дом, сам удалившийся от Отца, он, как блудный сын, отходит в страну злобы и там в удалении от Бога, лишенный Божественной пищи, он становится ласкателем (тунеядцем, приживальщиком) у скверного гражданина, который и посылает его, ведущего распутный образ жизни, на свое душетленное село, где он пасется вместе со скотами, работая сластям (ср.: среда 3-й седмицы, утро, стихира на стиховне). Поработивши достоинство свое страстям, человек подлинно становится скотом, живет в скотских помышлениях греха, скотское любит житие».

Грех пленяет душу, вихрь страстей делает ее игрушкой в руках диавола. Душа становится нечувствительной к призывам Божией благодати. Однако созданная для наслаждения неземною красотой небесной, душа нестерпимо тоскует по ней.

«Где же выход из того положения, в котором находится теперь человек, созданный по образу Божию, искупленный Кровию Христовой, предназначенный для жизни святой и праведной, для наслаждения небесной красотой и богообщением и в то же время не перестающий грешить и падать, удаляясь от Бога и удаляя Его от себя своими грехами?» Ответ на этот вопрос мы находим во второй главе.

Двери покаяния

Церковь словами песнопений призывает грешника пробудиться от греховного сна, поскорее оставить состояние беспечности и нерадения. «Первым шагом со стороны человека должно быть, с одной стороны, осознание ненормальности и опасности своего теперешнего положения, с другой – понимание того, что причина этой ненормальности и опасности заключается в нем самом».

Если человек трезво посмотрит на состояние своей души, то содрогнется от горьких слез. «Постоянно отвергая животворные Божии слова, не слушаясь Божиих заповедей, не исполняя Божией воли, он сам убил свою совесть и оживил плоть, себя самого сделав как бы истуканом (“самоистукан бых” – Великий канон, песнь 4-я), свои плотские страстные влечения поставив выше всего и их только удовлетворяя, свою греховную волю сделав единственным законом для себя. Он всегда заботился только об одном внешнем благоукрашении, презревая внутреннюю богообразную скинию и тем самым пренебрегая дарованное ему царское благородие, погубил доброту первого образа (ср.: Великий канон, песнь 2-я, четверток 5-й седмицы)».

Но не отчаяние, а деятельное исправление необходимо грешнику. А для этого нужно идти к Милосердому Творцу и Владыке, к нашему Любвеобильному Отцу, Который жаждет нашего спасения, сорадуется покаянию созданий Своих и стремится дать прощение ищущим Его усердно.

«Болезни грешника – это страсти, которые мучают и терзают его, привлекают внешнею приятностью и вознаграждают горечью разочарования, страданий и расслабления, которые побуждают его совершать дурные поступки, творить злые дела, прикрывая их какою-либо земной греховной прелестью, а в вознаграждение приносят укоры совести и муку неудовлетворенности. Покаяние же, как огонь или печь, попаляет страсти, обессиливает их, уничтожает».

Святитель подчеркивает: чтобы путь этот был успешен, кающемуся необходимо смирение перед Богом и ближними. Да и чем может гордиться тот, кто осознал себя рабом неключимым  (т.е. негодным) и просит о снисхождении и помиловании?

Путь молитвы и добрых дел

Христианину недостаточно только уклоняться от зла и вести с ним борьбу, необходимо еще и совершать добро. Ведь земледельцы не ограничиваются только расчисткой и обработкой поля; земля, не засеянная добрыми семенами, даст обильный «урожай» сорняков. «Зная Господни заповеди, христиане должны питать алчущих, поить жаждущих, одевать нагих, упокоивать странников, посещать болящих и сущих в темнице. Ничесоже бо тако спасает душу, якоже подаяние требующим. Милостыня, растворенная постом, от смерти избавляет человека. Сию целуим, ейже ничтоже равно, довольна бо есть спасти души наша (четверг 2-й седмицы, утро, на стиховне самогласен). И понятно, почему так высоко ставится милостыня. Питая убогих, мы питаем Того, Кто напитал нас».

И снова заботливое предостережение: добрые дела имеют цену в очах Божиих только тогда, когда совершаются втайне, не напоказ, а главный их мотив – любовь к Богу и к ближним.

Но пост нельзя свести лишь к внешним делам, пусть даже и очень добрым. «Молитва приближает человека к Богу, она есть беседа с Ним, так как только с горы молитвы можно услышать Божественный голос. И присно принимает Владыка моления и молитвы рабов Своих, принимает и исполняет их прошения, впрочем, при одном условии: если возносятся они совестью чистою. Все прошения христианина, яже ко благу, исполняются Господом Богом. А если наше прошение не исполняется, значит, просимое неполезно для нас… Искренняя молитва в соединении с постом – подлинно дивное оружие наше».

Яркий маяк в конце пути

Цель поста – Христово Воскресение, цель нашего земного странствия – вечная Пасха в Царствии Небесном. «И как в подвиге поста Четыредесятницы христианина поддерживает мысль о радости Светлого Христова Воскресения, так и вообще во всех подвигах жизни и шествия по пути Христову его должна поддерживать мысль о великой радости будущего Воскресения, когда Христос добре потрудившихся соделает сынами Воскресения, сподобит славы оныя с веселием (суббота мясопустная, стихира на хвалитех)».

Об этом напоминает нам в своем сочинении святитель Афанасий, об этом, дай нам Бог, расслышать в великопостных богослужебных текстах.

Подготовила Марина Шмелева

Поделиться в: