История одного догмата

По истории Церкви нужно было приготовить сообщение на тему «Четвертый Вселенский Собор». Задание надо было выполнить к утру, а нужной литературы не было под рукой. Бродить в просторах бездушного Интернета мне не захотелось, и я отправился в городскую библиотеку. Час работы пролетел незаметно, а я никак не мог усвоить материал. Времени оставалось все меньше, а беспокойство возрастало все больше. Да и к тому же кроме меня в библиотеке никого не было, и мне хотелось спать…

Сколько я спал, не помню, но разбудил меня то ли говор чей-то, то ли бурчание. Придя в себя, увидел пред собой седую голову с добродушным выражением лица. Это был местный хранитель книг — он так представился. И тут же спросил: «Древней историей увлекаетесь?» Слова были сказаны с иронией, потому что очевидны были и область моих интересов, и степень прилежания. Мне стало стыдно, что уснул прямо на книгах.

— О! Да Вы, голубчик, еще и церковной историей любуетесь! — протянул мой собеседник, обращая внимание на разложенные книги и мой черный семинарский китель. Мне стало стыдно еще больше прежнего.

— Что интересует?– все никак не мог успокоиться добродушный работник библиотеки. — Ага, судя по книгам, история Вселенских Соборов?

— Да, но не всех, а только четвертого, — уточнил я.

— А какого именно Собора: разбойничьего или Халкидонского?

Мне стало ясно, что мой собеседник может помочь разобраться в этой теме.

Его не надо было просить дважды — видно было, что ему самому очень хотелось пообщаться.

— Все это было очень давно, — начал седой хранитель. — Это было время великих людей, которые могли отдать свою жизнь за то, что сейчас многим кажется непонятным. Это время страшных интриг и подстрекательств. Императоры сменялись один за другим, а церковная власть не имела общего мнения по многим вопросам. Порою казалось, что истинная вера исчезнет, и во всей Византийской империи будет царствовать ересь. Но Господь уберег Свою Церковь и народ, который свято чтил Его.

— А из-за кого начались разногласия? — перебил я.

— Все началось благодаря стараниям Евтихия, архимандрита Константинопольского, который являлся почитателем святителя Кирилла Александрийского. Но Евтихий, опровергая ересь Нестория (согласно которой Бог-Слово и человек-Иисус — совершенно отдельные и самостоятельные личности) и защищая Божественное достоинство Иисуса Христа, сам впал в крайность. Он учил, что в Господе Иисусе Христе человеческое естество было совершенно поглощено Божеством, поэтому в Нем следует признавать только одно Божественное естество. Святитель Кирилл, уважая Евтихия, прислал ему экземпляр деяний Вселенского Ефесского Собора. Но, как иногда случается, воодушевление перешло в крайность. Так и здесь ревность к богословским суждениям святителя Кирилла перешла границы. Высокое богословие святителя Кирилла было непонято и выродилось у Евтихия в лжеучение. Это лжеучение называется монофизитством, а последователи его называются монофизитами (одноестественниками).

— А как же так получилось, что один Евтихий смог смутить многих людей своим ложным учением?

— Это учение стало орудием в борьбе за первенство между Александрийской кафедрой и Константинопольской. Патриарха Александрийского Диоскора поддерживал император Феодосий II, ценивший его как борца с несторианством. А Евтихия почитала придворная партия во главе с императрицей Евдоксией. Папа Лев Великий, осведомленный обо всем Константинопольским патриархом Флавианом, согласился на осуждение Евтихия. Патриарх Диоскор же, приняв сторону последнего, просил императора созвать Вселенский Собор для утверждения псевдоправославного учения Евтихия и осуждения несторианства, якобы возрожденного патриархом Флавианом.

Феодосий II назначил в 449 году Собор в Ефесе под председательством патриарха Диоскора, явно злоупотреблявшего своим положением: противники Евтихия от Собора были устранены, а его явные приверженцы и противники патриарха Флавиана были приглашены на Собор. Патриарх Флавиан перед Собором явился подсудимым; его осудили за введение новых догматов и сослали, после чего он скоро умер. Вместе с ним были осуждены Евсевий Дорилейский (обвинитель Евтихия на Константинопольском Соборе), Домн Антиохийский, Феодорит Киррский, Ива Эдесский и другие епископы. Папа Лев I Великий был отлучен от церковного общения. Евтихий же был полностью оправдан.

— Этот Собор и есть «разбойничий»?

— Совершенно верно, молодой человек.

— Страшно подумать, что было с защитниками веры, — тихо произнес я.

— В эту трудную пору помощь пришла из Рима. Защитником православия выступил святой Лев Великий, папа Римский. На Соборе в Риме было осуждено все, постановленное в Ефесе. Папа в письмах на Восток требовал созыва законного Вселенского Собора в Италии. Но император Феодосий находился под влиянием монофизитской придворной партии и потому не внимал просьбам. Затем придворная партия потеряла свое значение, императрицу удалили под предлогом паломничества в Иерусалим. Получила значение партия сестры Феодосия, Пульхерии, почитательницы патриарха Флавиана. Его мощи были торжественно перенесены в Константинополь. Феодосий вскоре умер (в 450 году). Преемником его стал Маркиан, вступивший в брак с Пульхерией.

— Это тот самый император, который и созвал Халкидонский Собор?

— Совершенно верно, именно в Халкидоне был созван законный IV Вселенский Собор. Всего отцов на нем было около 630. Из наиболее известных были Анатолий Константинопольский, Домн Антиохийский (низложенный Диоскором и возвращенный Маркианом), Ювеналий Иерусалимский, Фалассий Кесарие-Каппадокийский, блаженный Феодорит, Евсевий Дорилейский. Председателем Собора был святитель Анатолий Константинопольский.

Первым делом отцы занялись рассмотрением деяний разбойничьего Собора и судопроизводством над патриархом Диоскором. Его обвинителем был известный епископ Евсевий Дорилейский, который представил отцам записку с изложением всех насилий Диоскора на разбойничьем Соборе. Ознакомившись, отцы отняли у Диоскора право голоса, после чего он попал в число подсудимых. К тому же на него представили много обвинений египетские епископы, которые рассказали о безнравственности и жестокости патриарха Диоскора. Обсудив все это, отцы осудили его и низложили так же, как осудили разбойничий Собор и Евтихия. Раскаявшихся епископов простили и сохранили в сане.

— Я знаю, что отцы Собора занимались определением веры…

— После того как был осужден Диоскор Александрийский, отцы занялись определением вероучения. Им предстояло изложить такое вероучение о двух естествах в Лице Господа Иисуса Христа, которое было бы чуждо крайностям несторианства и монофизитства. Среднее между этими крайностями учение именно и было православным.

Приняв за образец изложение веры святителя Кирилла Александрийского и Иоанна Антиохийского, а также послание папы Льва Римского к патриарху Флавиану, отцы Халкидонского Собора определили догмат об образе соединения в Лице Господа Иисуса Христа двух естеств. Этим вероопределением осуждалось как несторианство, так и монофизитство. Все отцы были согласны с этим определением. Сам император Маркиан прибыл на Собор, где произнес речь, в которой выразил радость, что все сделано по общему желанию и мирно.

После Собора император издал строгие законы относительно монофизитов. Приказано было всем принимать учение, определенное Халкидонским Собором; монофизитов ссылать в заточение или изгонять; их сочинения сжигать. Диоскор и Евтихий были сосланы в отдаленные провинции.

— А что еще было принято на Соборе?

— Ну это, мой юный друг, можно прочитать в правилах и постановлениях IV Вселенского Собора. А вкратце можно сказать, что отцы составили еще 30 правил, которые касались церковного управления и церковного благочиния. Халкидонский Собор утвердил постановления не только трех предыдущих Вселенских Соборов, но и поместных: Анкирского, Неокесарийского, Гангрского, Антиохийского и Лаодикийского, бывших в IV веке…

— Молодой человек, молодой человек! Проснитесь же, мы закрываемся!

Я очнулся от того, что меня будила дежурная по библиотеке. Я все же спал на книгах.

— А где ваш хранитель? — поинтересовался я у дежурной.

— Какой еще хранитель? Ангел-хранитель? Спать меньше надо, давай выходи уже, студент, — с иронией проговорила дежурная.

Выйдя на улицу, я на миг задумался о том времени, которое решало судьбу Церкви. О том городе, который принимал святых отцов, что с ним стало? Тот город превратился в турецкий Кадыкей. В нем уже вряд ли размышляют о тех вопросах, которые когда-то прославили былое имя этого города. Но точная богословская формулировка, которую приняли отцы IV Собора, позволила сохранить истину в те времена и помогла в борьбе с заблуждениями в дальнейшем.

Андрей Касимов

* * *

Догмат об образе соединения в Лице Господа Иисуса Христа двух естеств, составленный отцамиIV Вселенского Собора

Последующе божественным отцам, все единогласно поучаем исповедовать… единого и того же Христа, Сына, Господа единородного, в двух естествах, неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно, познаваемого (никакоже различию двух естеств потребляемому соединением, паче же сохраняемому свойству каждого естества во едино лицо и во едину ипостась совокупляемого): не на два лица рассекаемого или разделяемого, но единого и того же Сына и единородного Бога Слова Господа Иисуса Христа, как в древности пророки учили о Нем, и как Сам Господь Иисус Христос научил нас, и как предал нам Символ отцов.

* * *

Догмат — вероучительное определение Православной Церкви, вводящее человеческий ум в познание Бога. «Все догматы или о Боге говорят, или о видимых и невидимых творениях, или о явленном в них промысле и суде», — указывает преподобный Максим Исповедник. Будучи итогом Божественного Откровения, догматы являются непререкаемыми и неизменными определениями спасительной христианской веры.