Православное заволжье

Официальный сайт Покровской епархии

Русская Православная Церковь Московского Патриархата

Высказывания Святейшего Патриарха Кирилла

О ценностях
 
Мы ни­ког­да не дол­жны за­бывать о ба­зис­ных цен­ностях, мы дол­жны ин­корпо­риро­вать эти цен­ности в по­лити­чес­кое мыш­ле­ние, в прог­рам­мные до­кумен­ты на­ших пар­тий, в за­коно­датель­ную ба­зу Рос­сии. Вот тог­да мо­дер­ни­зация не ста­нет вес­терни­заци­ей, тог­да у Рос­сии сох­ра­нит­ся уни­каль­ность пос­ла­ния, ко­неч­но, все­му ми­ру.
 
О литературе
 
Есть не­кая це­лос­тность во всем кор­пу­се рус­ской ли­тера­туры. Есть сис­те­ма цен­ностей, ко­торую рус­ская клас­си­чес­кая ли­тера­тура от­ста­ива­ет, но каж­дый [ав­тор] это де­ла­ет по-сво­ему и со сво­ей точ­ки зре­ния. Ес­ли Дос­то­ев­ский от­ста­ива­ет эти цен­ности из­нутри сво­его хрис­ти­ан­ско­го пра­вос­лавно­го убеж­де­ния и из глу­бины сво­его лич­но­го опы­та, то у Тол­сто­го взгляд с его ко­локоль­ни. Это че­ловек, ко­торый до кон­ца жиз­ни бо­рол­ся — бо­рол­ся с са­мим со­бой. С од­ной сто­роны он был, ко­неч­но, пог­ру­жен в пра­вос­лавную куль­ту­ру, но с дру­гой сто­роны но­вые идеи, в том чис­ле ате­ис­ти­чес­кие, то­же ока­зыва­ли на не­го силь­ное вли­яние. <…> Дос­то­ев­ский и Тол­стой… — это из­во­ды на­шей на­ци­ональ­ной жиз­ни, ес­ли хо­тите, это пу­ти бо­го­ис­ка­тель­ства; имен­но по­это­му так зна­чим опыт од­но­го и дру­гого.
 
 О труде 
 
Ес­ли нам го­ворят, что для ус­пе­ха, для проц­ве­тания мы дол­жны при­нять не­кие чу­жие, дру­гие эко­номи­чес­кие схе­мы, то это оз­на­ча­ет, что, при­нимая иной опыт, мы дол­жны его вос­при­нимать, во-пер­вых, кри­тичес­ки, ра­ци­ональ­но, и что са­мое глав­ное, с опо­рой на свою тра­дицию, ес­ли мы не хо­тим по­терять свою на­ци­ональ­ную са­мо­иден­ти­фика­цию, то есть ес­ли мы хо­тим, что­бы Рос­сия бы­ла Рос­си­ей.
 
О правах человека
 
Уко­ренив­ший­ся в об­щес­твен­ном соз­на­нии сте­ре­отип раз­де­ля­ет со­ци­ум на тех, кто го­рячо от­ста­ива­ет идею прав че­лове­ка, и тех, кто соз­на­тель­но из­брал для се­бя в ка­чес­тве жиз­ненно­го ори­ен­ти­ра ре­лиги­оз­ные цен­ности и вос­при­нима­ет пра­ва че­лове­ка как ис­клю­читель­но се­куляр­ную ка­тего­рию. Дан­ный сте­ре­отип не поз­во­ля­ет тем и дру­гим по­нять друг дру­га, яв­ля­ет­ся при­чиной не­дове­рия, а час­то и прос­то кон­флик­тов.
 
О смиренномудрии 
 
Сми­рение вос­при­нима­ет­ся соз­на­ни­ем сов­ре­мен­но­го че­лове­ка не­воцер­ковлен­но­го, тем бо­лее не хрис­ти­ани­на, как не­кое юродс­тво, как сла­бость, а не как доб­ро­детель. К со­жале­нию, и в ху­дожес­твен­ной ли­тера­туре, мо­жет быть за ис­клю­чени­ем Дос­то­ев­ско­го, ник­то яр­ко не по­казал, что сми­рение яв­ля­ет­ся си­лой и кра­сотой че­лове­ка. Сми­рение вос­при­нима­ет­ся как не­кая сла­бость, не­кон­ку­рен­тоспо­соб­ность че­лове­ка. А ведь это сов­сем не так. Сми­рен­ный че­ловек — это не сла­бый че­ловек. Сми­рен­ный че­ловек — это тот, кто хо­дит пред оча­ми Бо­жи­ими, кто се­бя пос­тавля­ет под во­лю Бо­жию и под суд Бо­жий.
 
О взрослении 
 
Ког­да че­ловек про­ходит че­рез ис­пы­тания, он ста­новит­ся силь­нее. У ме­ня бы­ла воз­можность срав­нить де­тей оди­нако­вого воз­раста: тех, ко­торые про­ходи­ли че­рез тя­желые бо­лез­ни, со здо­ровы­ми деть­ми. Так вот, те, кто бо­лел — муд­рее, силь­нее, взрос­лее. Удив­ля­ешь­ся, как быс­тро ре­бенок в та­ких об­сто­ятель­ствах взрос­ле­ет. Это го­ворит о том, что ис­пы­тания, ко­неч­но, на­носят ущерб че­лове­ку, но не толь­ко один ущерб — есть то, что ду­хов­но ук­репля­ет боль­но­го ре­бен­ка и его ро­дите­лей.
 
О Евхаристии
 
В цен­тре хрис­ти­ан­ско­го ми­лосер­дия всег­да дол­жна быть Бо­жес­твен­ная ли­тур­гия, всег­да дол­жно при­сутс­тво­вать соз­на­ние при­ноше­ния да­ра Бо­гу. Тог­да это ми­лосер­дие бу­дет прин­ци­пи­аль­но иным, чем лю­бое дру­гое вне­рели­ги­оз­ное со­вер­ше­ние доб­рых дел, по­тому что, при­нося дар Бо­гу че­рез де­ла ми­лосер­дия, мы от­ве­ча­ем на Бо­жес­твен­ный дар Свя­той Ев­ха­рис­тии, дар жиз­ни, дар ми­лос­ти, ко­торую Гос­подь из­ли­ва­ет на весь род че­лове­чес­кий, на весь мир.
 
О любви 
 
Приз­на­ком люб­ви <…> слу­жит прос­тое чувс­тво, есть ли у нас за­висть к дру­гому че­лове­ку или нет. И ес­ли есть за­висть, нап­ри­мер, у же­ны к му­жу, а у му­жа к же­не, зна­чит, нет люб­ви. <…> Мо­жет быть, [сра­зу] в пол­ной ме­ре мы нес­по­соб­ны из­ба­вить­ся от за­вис­ти к дру­гим лю­дям, но мы дол­жны по­нижать гра­дус это­го чувс­тва в нас, нап­ря­гая свой ра­зум, до­веряя его сло­ву Бо­жи­ему, пы­та­ясь ра­довать­ся ус­пе­хам дру­гого че­лове­ка, вне за­виси­мос­ти от то­го, пред­став­ля­ет этот ус­пех в не­кой пер­спек­ти­ве риск для нас или нет.
 
О жертве
 
Очень час­то, встре­ча­ясь с тем или иным че­лове­ком, мы за­да­ем се­бе воп­рос, хо­роший он или пло­хой. Иног­да прос­то из лю­бопытс­тва, иног­да по­тому, что стре­мим­ся по­нять, сто­ит ли всту­пать с ним в ка­кие-то от­но­шения, нап­ри­мер, свя­зать се­бя уза­ми бра­ка. Так вот, луч­ший спо­соб по­лучить от­вет — это по­нять, го­тов ли че­ловек на жер­тву. А все ос­таль­ное вто­рич­но.
 
О благодати 
 
Бла­годать Бо­жию не­воз­можно удер­жать в пре­делах хра­мовых и мо­нас­тыр­ских стен. Она из­ли­ва­ет­ся в мир, что­бы пре­об­ра­зить зем­ную жизнь и ут­вердить её на ос­но­вании за­пове­дей Хрис­то­вых. Имен­но эту мис­сию ис­полня­ет Цер­ковь, вза­имо­дей­ствуя с об­щес­твом.
 
О свободе 
 
Че­ловек дол­жен поль­зо­вать­ся сво­ей сво­бодой для поль­зы и со­вер­шенс­тво­вания, а не для раз­ру­шения сво­ей жиз­ни и жиз­ни ок­ру­жа­ющих лю­дей. Для это­го не­об­хо­димо соз­дать силь­ное нравс­твен­ное из­ме­рение в об­щес­тве, ко­торое бы за­дава­ло пра­виль­ный век­тор че­лове­чес­кой сво­боде. Здесь ну­жен ком­плексный под­ход, по­тому что уси­лия не­об­хо­димо при­лагать во всех об­щес­твен­ных сфе­рах: шко­ле, со­ци­аль­ных уч­режде­ни­ях, ар­мии, СМИ.
 
О справедливости
 
Ес­ли за­думать­ся о том, что та­кое спра­вед­ли­вость... мы вы­ходим на идею Бо­га, по­тому что спра­вед­ли­вость уни­вер­саль­на, и до не­дав­не­го вре­мени не воз­ни­кало ни­каких сом­не­ний от­но­ситель­но то­го, как это по­нятие сле­ду­ет ин­тер­пре­тиро­вать. А ес­ли в ос­но­ве по­нятия — уни­вер­саль­ная ис­ти­на, то она пре­выша­ет воз­можнос­ти че­лове­чес­ко­го ума, че­лове­чес­кой ини­ци­ати­вы и да­же кол­лектив­но­го ра­зума на­родов и со­об­ществ.
 
О нравственном идеале
 
Цер­ковь учит нас, что це­ломуд­рие есть в пер­вую оче­редь «здра­вый (то есть це­лос­тный) об­раз мыс­лей», нап­равлен­ный на сох­ра­нение и ук­репле­ние це­лос­тнос­ти че­лове­чес­кой лич­ности. А в чём зак­лю­ча­ет­ся эта це­лос­тность? Це­лос­тность зак­лю­ча­ет­ся в единс­тве с Бо­жес­твен­ным за­мыс­лом о че­лове­ке и ми­ре. Ины­ми сло­вами, цель­ный че­ловек стре­мит­ся выс­тра­ивать свою жизнь в со­от­ветс­твии с Бо­жес­твен­ным за­коном.
 
 
 
 
 
 
 
Поделиться в: