Не будь побежден злом…

Зло коренится в самых глубинах человеческой души, зато его победа – на виду, всегда и при любых обстоятельствах. Ее самое безобразное и не имеющее оправданий проявление – нарушение заповеди «не убий». О высшем Божественном законе и его понимании рассуждает протоиерей Александр Писларь, благочинный Краснокутского округа, председатель дисциплинарной канонической комиссии.

– Отец Александр, расскажите о том, как возникла эта заповедь.

– Заповедь «не убий» является шестой в перечне десяти основных законов, которые народу Израиля через пророка Моисея дал Сам Господь. В ветхозаветное время эта заповедь запрещала лишать жизни безвинных людей, но не препятствовала справедливой казни преступников или убийству врагов на войне. В Священной истории Ветхого Завета есть множество примеров исполнения данного закона. Так, судия израильский Гедеон поразил врагов своего народа – мадианитян. Самсон восстал на филистимлян, братья Маккавеи воевали против сирийских угнетателей. Вспомним, наконец, имя царя Давида, победившего своего соперника Голиафа в поединке. Интересно, что в Священном Писании мы не найдем осуждения поступков ветхозаветных праведников. Наоборот, их победу связывают с помощью Божьей.

После прихода в мир Христа Спасителя заповедь «не убий», впрочем, как и все Десятисловие Моисея, стали воспринимать как внешнее выражение главного нравственного закона, данного Творцом. Закона любви к ближнему. Ветхозаветному человеку этот закон был дан в доступной форме, а вот новозаветный смысл требовал иного, более широкого, духовного понимания. Сам Христос, беседуя с учениками, говорит: Если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное. Вы слышали, что сказано древним: не убивай, кто же убьет, подлежит суду. А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду (Мф. 5, 20-22).

– Что в Православии считается убийством?

– Апостол Павел утверждает, что весь Новый Завет – выражение высшего нравственного закона, ибо заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, не пожелай чужого и все другие заключаются в сем слове: люби ближнего твоего, как самого себя (Рим. 13, 9). Исходя из этого к греху убийства можно причислить действия, слова и даже мысли, противные закону любви к ближнему. То есть всякий раз, когда человек руководствуется чувством ненависти, он согрешает против этой заповеди. Подтверждение этому – слова евангелиста Иоанна Богослова: всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца (1 Ин. 3, 15). Кроме того, указание на столь широкое понимание заповеди встречается и у святых отцов. Преподобный Максим Исповедник говорит: «Закон повелевает не убивать, а всякий, кто таковой заповедью желает семижды очиститься, не только отвращается от совершения убийства, но и если видит алчущего – питает его, видит жаждущего – напояет, нагого – одевает, странника – вводит в свой дом, если увидит больного, не презрит его, если увидит заключенного в темнице, придет к нему <…> тот, кто одно из этого не сделал, совершил убийство, ибо позволил кому-нибудь из них умереть в их обстоятельствах». Получается, что, уклоняясь от помощи ближнему, мы тоже согрешаем против шестой заповеди. Человек может преступить эту заповедь и по отношению к себе – сознательно разрушить свое здоровье и жизнь вредными привычками и греховными привязанностями или совершить наиболее страшное и богопротивное деяние – самоубийство.

– Как Вы думаете, что толкает человека на совершение таких тяжких грехов?

– Источником является гордость и гнев. Святитель Григорий Палама пишет: «Убийство происходит от удара, удар – от гордости, а она – от гнева, гнев же возникает, когда кто-то наносит нам ущерб, удар или оскорбление, поэтому Господь сказал: Отнимающему у тебя верхнюю одежду не препятствуй взять и рубашку (Лк. 6, 29). Так и ударившему тебя не отвечай ударом, и оскорбившему не воздавай оскорблением. Ты тем и себя самого, и обидчика твоего предохранишь от греха убийства».

От проявления духовного недуга человечества – братоубийственной ненависти (см.: Быт. 4, 3-12) – происходят и войны. Об этом сказано в Священном Писании: ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления (Мф. 15, 19). Первая кровь на земле пролилась по этой же причине. Поэтому войны происходили и будут происходить. Более того, Откровение Иоанна Богослова предрекает, что конец человеческой истории будет связан с последней битвой добра и зла при горе Армагеддон (см.: Откр. 16, 16).

Распространение Благой вести в мире, основание Церкви Христовой как хранилища благодатной силы Святого Духа смягчило проявление этого зла. В Средние века под влиянием христианской этики сформировалось понятие о законах справедливости в условиях войны. Согласно ему ведение военных действий допускалось в нескольких случаях и регулировалось принципами любви к ближнему, народу и Родине, интереса к нуждам другого народа и соблюдения нравственных законов даже при обороне. Как показывает история, все это стало сдерживающим фактором для проявления крайней жестокости и несправедливости на войне.

– В связи с этим может ли убийство рассматриваться как благо: очищение мира, общества от тех, кто не хочет жить по его законам (захватчики, убийцы и т.д.)?

– Мы знаем, что смертная казнь существовала с ветхозаветных времен. В Новом Завете никаких прямых указаний на отмену такого наказания нет. Тем не менее, Церковь призывала и призывает к милосердию и снисхождению даже по отношению к преступникам, поскольку ее главная цель – привести человека к покаянию и спасению для вечной жизни. Смертная казнь не дает этого сделать. Христианский взгляд на проблему помог цивилизованным государствам отказаться от смертной казни или отсрочить ее, объявив мораторий. Православная Церковь не может не приветствовать подобные шаги.

В официальном церковном документе, который утвержден на Юбилейном Архиерейском Соборе 2000 года и называется «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви», рассматривается и другая сторона вопроса. Церковь признает, что решение о применении или неприменении смертной казни должно принимать не только государство, но и все общество. При этом обязательно нужно учитывать следующие обстоятельства: состояние преступности, правоохранительной и судебной систем, а также защищенность благонамеренных людей, интересы которых все-таки должны стоять на первом месте. То есть общество должно руководствоваться здравым смыслом, понимать, в каких случаях отмена смертной казни приносит вред, а в каких, как бы это ни звучало, – пользу.

Мы не можем и не должны призывать людей к крайним мерам, но мы и не разделяем сектантских учений о непротивлении злу и насилию. Церковь призывает только к милосердию, а общество уже само решает, где его границы в данном вопросе.

– Правда ли, что раньше за убийство на войне на воинов налагали епитимью?

– В древних канонах, а именно в правилах святителей Василия Великого и Афанасия Великого, упоминаются трехгодичные епитимии, которым подвергались православные воины по окончании военных действий. Правда, этот пример носит, скорее, исторический характер, потому что в дальнейшем такое наказание к православным воинам не применяли. Но осознание убийства, пусть даже врага во время войны, как неизбежного зла всегда присутствует, вследствие чего Церковь оказывает попечение о духовном состоянии воинов. Ведь люди совершают подвиг – борются со злом, восстанавливают мир и попранную справедливость. Их души обязательно должны получать некое духовное врачевание в Таинствах Исповеди и Причастия.

– Если убийство – в любом случае грех, почему же тогда многих полководцев и воинов канонизировали? Возьмем, к примеру, преподобного Илью Муромца, святого благоверного князя Димитрия Донского, праведного воина Феодора Ушакова и других.

– Церковь Христова всегда учила, что воины, справедливо защищающие, борющиеся со злом, приравниваются к подвижникам. А поскольку они еще и отдают свою жизнь, то и к мученикам. Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих (Ин. 15, 13), – сказано в Евангелии. Вообще, любой человек, который защищает жизнь других людей, при этом рискуя собой, приравнивается к воину. Если же мирянин защищает только свою жизнь, обороняется, то он не прегрешает против заповеди «не убий», так как Закон Божий не препятствует проявлять силу в борьбе с преступлением. Мы, конечно, знаем угодников Божиих, отказавшихся от самозащиты, но это примеры высшей святости. Мирянин может применить силу против преступника. В Священном Писании запретов на это нет. К тому же воспрепятствование преступлению в лице одного человека в какой-то мере защищает благосостояние и всего общества. В противном случае отсутствие сопротивления, безнаказанность приведет только к росту насилия и зла. Эта связь очевидна.

– Отец Александр, когда нужно молиться за усопших воинов?

– Православная Церковь молится о них всегда. Многие родительские дни учреждены в память об усопших воинах. Например, поминальная Димитриевская суббота установлена Церковью после тяжелого и кровопролитного сражения на Куликовом поле, в котором погибло более 250 тысяч человек. В течение года, в памятные даты – 9 мая, 22 июня – в храмах совершают заупокойные богослужения по павшим в Великой Отечественной войне. Мы поминаем всех от века усопших православных христиан, в том числе и «вождей и воинов на поле брани, за веру и Отечество живот свой положивших» всегда, за каждым богослужением. Кроме того, исторически сложилась практика на местах сражений строить храмы. Как, например, в Волгограде. На Мамаевом кургане воздвигли храм во имя всех святых, в земле Российской просиявших, в память о воинах, защитивших Родину ценой собственной жизни.