Опять этот понедельник
«Мне, моему „Я“ слава!»
Вторая заповедь: «Не сотвори себе кумира, то есть не делай себе никакого идола, не вытёсывай из дерева и камня, не выливай из меди, ни из железа, ни из серебра, ни из золота, ни из чего не делай себе идола и не поклоняйся ему как богу».
Слава Богу, между нами, христианами, это дело невиданное, и получается, что мы будто и не грешим против второй заповеди Закона Божия. Так ли это на самом деле? Разве наши страсти — не те же идолы, которым мы поклоняемся всю жизнь?!
...Идол, которому ничуть не с меньшим усердием мы служим — это гордость. Гордый человек сам себя делает идолом и чтит превыше всего и всех самого себя. Почти все мы думаем, что уж мы-то, верующие и часто ходящие в храм христиане, никак не страдаем этой пагубной страстью. Многие из нас считают себя смиреннейшими людьми.
Давайте проверим себя сейчас вот, стоя перед Крестом и Евангелием. Гордость познаётся от дела, как дерево от плодов. Разве не желает каждый из нас чести, славы и похвалы? Многие из вас, наверное, думают сейчас: «Нет, мы не ищем ни чести, ни славы, ни похвалы...». А почему же тогда малейшей укоризны, замечания вы не можете стерпеть, чтобы не обидеться, не гневаться? Да потому, что каждый считает в душе, что он — нечто, и «нечто немаловажное», как образно сказал святитель Феофан Затворник.
Уж какие смиренные мы на словах! Мы ничего не знаем, ничего не умеем, мы и духовно-то нищие, и молиться не умеем, и так далее. А если кто, даже с добрым намерением, для пользы дела, скажет о твоей неспособности или незнании, да если ещё отстранят по непригодности от какой-то работы, тогда всё наше ложное смирение мгновенно испаряется из души, и мы начинаем обижаться, роптать, негодовать, браниться: «Чем я хуже других? Меня не понимают, меня напрасно уничижают, я этого не заслужил!». Вот наша гордыня и заговорила!
Мы любим учить, указывать, любим вмешиваться в чужие дела, по гордости своей воображая себя много умнее и рассудительнее других. А некоторые даже без стыда хвалят себя: «Я и то сделал, и другое, я лучше других сделал».
Господи, прости нас, грешных!По гордости своей мы никому не хотим подчиниться, даже тому, кому обязаны: не покоряемся родителям, которые воспитывают нас; не выполняем приказания начальства, с трудом подчиняемся даже общему правилу гражданского общежития. Что нам все авторитеты! Мы только своё мнение считаем верным, всегда хотим настоять на своём.
А если кто зацепил нашу гордыню каким-либо словом, где уж тут смолчать, хотя бы ради наружного смирения! Мы будем говорить до тех пор, пока наше слово не останется последним. Мало того, мы ещё и потом не сразу успокоимся, а всё будем жалеть, что мало наговорили, нужно было бы ещё и то, и другое побольнее сказать обидчику. Вот наша гордыня, наш самоистукан, Господи!
А уж увещевания и обличения даже от духовного отца, даже от самых близких и добродетельных людей болезненно переносим.
Этот перечень можно без конца продолжать. Мы все больны недугом гордости, делаем себя самоистуканами, забывая, что всё доброе, что может быть у нас, не наше, а Божие. «Не нам слава, а имени Твоему», а мы должны сознаться, что мыслим иначе: «Мне, моему „Я“ слава!». Страшно это всё, ибо гордым Бог противится и только смиренным даёт благодать.
Господи! Мы ещё страдаем тщеславием, то есть тщетной славой. Тщеславный, сам того не замечая, в душе постоянно «трубит перед собой». Святой Иоанн Лествичник называет тщеславного христианина идолопоклонником.
Что же питает человеческое тщеславие? Человеческая похвала! А как мы любим, чтобы нас хвалили люди! Уж если немного совестно бывает, что хвалят в глаза, то как хочется нашему тщеславию, чтобы хвалили нас заочно и думали о нас хорошо!
На почве тщеславия вырастает ещё одна страсть — лицемерие, то есть стремление разыгрывать из себя благочестивого человека, не будучи таковым на самом деле. Может, с какой корыстной целью делали добрые дела напоказ? Такие дела не только не приносят никакой пользы, но и навлекают на себя гнев Божий. «Горе вам, книжники и... лицемеры...» — вот что говорит Господь о таких.
Можно надеть на себя чёрную одежду, можно до седьмого пота класть поклоны, можно раздать всё своё имение, но если всё это будет делаться напоказ, для людской похвалы или даже для самоуслаждения, ни малейшей пользы для души не будет. Пусть небольшая жертва, но поданная во исполнение заповеди «просящему у тебя дай» и в тайне, пусть краткие молитвы, но только не напоказ, пусть одна слезинка покаяния, но только не напоказ, только для Бога видная, чем лицемерная благотворительность и прочие подвиги!
Есть ещё идол, поклонением которому мы ещё и находим себе извинение в грехах. Это — раболепство духу времени. Мы погрешаем этим, совершая то или иное нарушение заповедей Божиих и церковных, оправдываем себя тем, что «теперь все так делают». Поройтесь в своей совести, не грешны ли и мы этим грехом?..
«Ох, скорее бы суббота...»
Четвёртая заповедь гласит: «Помни субботний день, чтобы свято хранить его, шесть дней работай и делай в них все свои дела, день седьмой посвяти Господу».
Эта заповедь предписывает нам шесть дней трудиться честно. Да, мы, кто трудоспособен, трудимся. Но как? Уже накануне понедельника у многих из нас портится настроение: завтра на работу...
Вышли на работу — вместо хотя бы мысленного: «Господи, благослови начать трудовую неделю», мысли: «Ох, скорее бы опять суббота... Ох, скорее бы на пенсию...». Стенаем, охаем, если работы много. Всячески стараемся урвать для безделья, или своих дел, или пустой болтовни с сослуживцами как можно больше времени, за которое получаем зарплату.
Работаем не по совести, а только чтобы начальство не увидело нашего нерадения, только бы на выговор не нарваться; и нам не стыдно нисколько в день получки получать деньги за такую работу! Мы ещё обижаемся, что мало получаем денег, что нас не повышают по службе. А если кто, даже из начальства, сделает нам замечание, что работаем не так, как дóлжно, то тут же обида до слёз, до истерики, до грубости и дерзости тому, кто сделал замечание; и указывание на других, которые, по нашему мнению, ещё хуже нас работают.
А может, кто из вас издевался или высмеивал товарищей своих по работе, которые по совести работают, упрекая их в желании выслужиться? Может быть, старались свалить более неприятную и тяжёлую или менее выгодную работу на других? Кайтесь, кто узнаёт себя в этих обличительных словах исповеди.
Господи, прости нас, грешных!Ведь стыдно называться на работе христианином при таком отношении к труду, за который мы получаем деньги на наш хлеб насущный!
И ещё: не пренебрегаем ли мы нашими служебными обязанностями по работе под предлогом посещения храма? Не используем ли мы, христиане, больничные листы не для того, чтобы лечиться, а чтобы мотаться по храмам и монастырям? Если кто поступал так, кайтесь Господу за обман.
А есть ещё и такие среди нас, которые, приехав в отпуск посетить святые места, настолько увлекаются, что решаются на прогулы самовольно, да ещё просят на это благословения у священника, искушая и священника, и Бога. Кайтесь, кто виноват в этом, перед Господом!
Господи, прости нас, грешных!Быть может, среди вас есть такие христиане, которые умышленно уклоняются от общественного труда, скрываются под мнимой болезнью, или под такой болезнью, которая вполне позволяет работать? Людей, врачебную комиссию иногда ещё можно обмануть, симулировав болезнь, но перед Господом открыто всё! Церковь никогда не поощряла тунеядства! Не трудящийся да не ест, — это слова апостола Павла, обращённые уже к первым христианам (2 Феc. 3, 10). Кайтесь, кого совесть укоряет, и немедленно измените свой образ жизни.
Находятся ещё и такие христиане, которые мало того что не работают сами, так ещё и осуждают тех, которые трудятся, зарабатывая себе на жизнь, стараясь обеспечить себе пенсию на старость. Осуждают, а сами при этом без всякого зазрения совести питаются подаянием тех, кто работает на той работе, которую они по предельной своей серости осмеливаются называть «бесовской». Кайтесь, если среди вас есть такие грешники!
Господи, прости нас, грешных!
А как проводим «день седмый», то есть воскресенье и праздничные дни, которые мы обязаны посвятить Господу? Да мы давно смешали все дни! Господи, мы с головой ушли в житейскую суету. Мы никак не можем оторваться от снедающих наше время и силы забот и домашних работ. Нам всё некогда, ни на что не хватает времени и в особенности — на молитву и на добрые дела.
Кто из нас ежедневно и внимательно исполняет утреннее и вечернее молитвенное правило? Господи, прости нас, грешных, нам «некогда»!
А не задумывались ли вы, что, потратив, допустим, полчаса утром на прочтение со вниманием и сокрушением сердца утренних молитв, главы из Евангелия и Апостольских посланий, получите духовную зарядку на весь день? И дела будут лучше спориться, и в голову придут более удачные решения, и помощники найдутся — только утром об этом надо просить у Господа.
То же и вечером на сон грядущий: те же 20–30 минут молитвы, и Господь силён за несколько часов сна восстановить силы, дать вам бодрость. А потом, кто из вас может поручиться, что, ложась на временный отдых, не заснёт вечным сном? Святой Иоанн Дамаскин так и восклицает в одной из молитв, включённых в вечернее правило: «Владыко Человеколюбче, неужели мне одр сей гроб будет?..»
Господи, прости нас, грешных!
Мы так закружились в водовороте дел и забот, что не помним о смерти. Вырвите свою душу хоть на один день в неделю из этой бешеной гонки дел, отдайте «день седмый» Господу по заповеди Его, и вы сами убедитесь, насколько упорядочится ваша жизнь. Господь пошлёт благословение на ваши труды, на вашу семью, на ваши дома, на вашу земную деятельность. А за прошедшие нарушения заповеди Твоей прости нас, Господи!
«Тут уж все мы грешны...»
Пятая заповедь: «Почитай отца твоего и матерь твою, чтобы хорошо было тебе, и чтобы продолжались дни твои на земле».
...Мы грешим против пятой заповеди Закона Божия непочтительным отношением к начальникам. Тут уж все мы грешны.
Быть начальником — это очень трудно. Не думайте, что начальство за «ничегонеделание» получает большую зарплату. Где бы ни был начальник — на работе, в монастыре или в государственном аппарате, в сферах высшего духовного управления — на каждом из них лежит ответственность не только за порученное дело, но и за всех подчинённых. Какое мы имеем право пересуживать их деятельность, зачастую нам непонятную, порицать их действия?
Господи, прости нас, грешных!
Знаменитая книга архимандрита Иоанна (Крестьянкина) «Опыт построения исповеди» впервые вышла в свет в 1992 году и с тех пор выдержала множество переизданий. Без преувеличения, это одно из лучших руководств, рекомендуемых для подготовки к таинству Покаяния. Специально для темы номера «Отрок» отобрал те фрагменты, в которых затрагиваются проблемы профессиональной сферы нашей жизни.
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)
3 июля 2017 г.
Попразднство Введения во храм Пресвятой Богородицы. 
Блгв. кн. 
