В храме всегда есть люди

И за церковной оградой люди тоже есть. И священник для них, для нас – центр притяжения, объект пристального внимания. Каково это – постоянно быть на виду, никому не отказывать в утешении и добром слове и при этом всегда оставаться с Богом – рассказывает Епископ Покровский и Николаевский Пахомий.

– Священнику приходится общаться с разными людьми, оказывая духовную и психологическую помощь. Владыка, скажите, сколько людей к Вам, вообще к священнику обращается в храме, в жизни?

– Сложно сказать. На количество обращений к священнику влияет множество факторов. Например, место служения. Важно учитывать, где батюшка подвизается – в городе или в селе? Священник может пообщаться с человеком, где угодно и когда угодно: в общественном транспорте, на улице, в кабинете. Другое дело – исповедь. Совершая таинство, священник не просто исповедует человека и тем самым разрешает его от грехов, он проявляет себя еще и как духовник, наставник. Человек ведь может задать вопросы о жизни, о трудностях, и тогда приходится помогать советом – не только духовным, от Священного Писания, но и делиться жизненным опытом, жалеть, поддерживать. И таких страждущих у священника может быть и 10, и 20, и 50 человек в день, а в праздник – больше сотни.

После службы, покидая храм, батюшка тоже пересекается с людьми. Это может быть сколько угодно человек. И с каждым нужно поговорить, каждому ответить, дать совет. Когда я был настоятелем Свято-Троицкого собора, Владыка Лонгин в Саратовской епархии благословил практику ежедневного дежурства священников в храме. Батюшки совершали требы и неотлучно находились в храме установленное время, чтобы каждый, кто заходит в дом Божий, мог обратиться к ним, а не к церковным работникам. Есть ведь вопросы, на которые может ответить только священник. Не все со смирением несли это послушание, некоторые говорили: «Какой смысл сидеть в храме весь день? Людей все равно нет». Мне это казалось странным. Не могу представить такую ситуацию – тем более на городском приходе, тем более в центральном соборе. В храме всегда есть люди. И если они стесняются к тебе подойти, сделай первый шаг сам.

Сложно не заметить человека, впервые пришедшего в храм. Его выдают скованность, неловкие движения и фразы. И как хорошо и правильно подойти к нему, протянуть руку, сказать: «Давайте я Вам помогу, объясню, как написать записку, поставить свечу, расскажу, где какие иконы находятся». Вот тогда человек раскроется. К тому же, как правило, люди приходят в храм, имея серьезные проблемы в жизни, а на сердце – страшную боль. Поэтому одним разговором, одной встречей дело не закончится. Почувствовав внимание и заботу, человек придет снова. Со многими людьми, с которыми я до сих пор общаюсь, дружу, для которых являюсь духовником, я познакомился именно так. Очень многое, если не все, зависит от священника. Но и от желания человека тоже.

Я понимаю, что у батюшек есть другие заботы: настоятельство, ремонты, стройки. Священники, несущие служение благочинных, заботятся об устроении не только своего прихода, но и других храмов района. Отцы благочинные часто бывают в разъездах и общаются с огромным количеством людей. Это большой труд, это колоссальная нехватка времени, но все равно нужно стараться уделить внимание каждому, кто к тебе обращается. Хоть чуть-чуть.

– Владыка, с какими вопросами к Вам чаще всего обращаются прихожане, может быть, даже прохожие?

– Мне как Архиерею не часто приходится вступать в контакт с людьми на улице. Если я еду на приход, то обязательно общаюсь там с верующими. Хотя на улице я могу заговорить первым, и зачастую люди реагируют открыто, иногда стесняются, но вообще им это интересно. Кто-то хочет просто поговорить, у кого-то есть серьезные вопросы. Бывает, я сам что-то спрашиваю или рассказываю, объясняю. Я человек общительный. Кроме того считаю, что у такого простого общения есть великий смысл. Это проповедь. Проповедь Евангелия, Церкви. Священник, идущий по улице в подряснике, – это напоминание о Боге, о Церкви. Конечно, каждому батюшке неоднократно приходилось сталкиваться с грубостью, агрессией, но все-таки большинство людей рады встрече со священником в обыденной обстановке.

А вопросы волнуют людей разные. Бывает, человеку радостно, что он увидел священника, и он подходит, говорит что-нибудь хорошее. Бывает, просят разъяснить церковные каноны. Например, как принять Крещение, совершить отпевание, что нужно сделать, чтобы повенчаться. Большинство вопросов – о церковной жизни, церковных обрядах. И я думаю, что такие беседы приносят пользу и людям, и священнику. Так можно понять, что волнует людей, увидеть проблемы современного общества.

Мне вот кажется, сегодня есть проблемы с подрастающим поколением. На улице это особенно заметно. Старшие разучились делать замечания юношеству, которое нуждается в хорошем, добром наставлении. Да, молодежь ко всему относится критично, с нетерпением, может быть, агрессивно, но… Я никогда не прохожу молча мимо людей, греющихся и смеющихся у Вечного огня – священного символа для нашего народа, напоминающего о войне, о подвиге людей, отдавших жизнь за Отечество. Я всегда стараюсь поговорить с молодежью, нормально, по-человечески объяснить, что так вести себя нельзя. Да, бывало и недовольство, но ни разу от меня не отмахнулись.

Что касается эмоциональной составляющей, которая подталкивает к общению со священником, то чаще всего люди приходят в храм, к священнику, к Богу через страдания и искушения. Но есть люди, которые пришли к Богу через радость, через серьезные размышления и поиски или же по совету близких. Скорбящий, страдающий человек задумывается, почему то, что случилось, случилось с ним или его родственниками. Я думаю, Бог делает это не для того, чтобы нас наказать, а чтобы нас подвигнуть к размышлению о вечном. Возможно, это Его последнее средство, чтобы нас отрезвить.

– А вот в отличие от священника, насколько Архиерей доступен людям?

– Это тоже во многом зависит от самого Архиерея. Я знаю архипастырей очень высокой духовной жизни и при этом общительных, открытых. Они любят паству и духовенство и не прячутся от них за высоким забором. Безусловно, чем выше твое положение, тем сложнее тебе общаться с подчиненными. Но самое главное – подчиненным с тобой. Люди четко понимают систему «начальник – подчиненный» и потому выстраивают некие стены. Это неправильно. И в этом виноват не только Архиерей, начальник. Подчиненные сами поддерживают такие отношения.

Начальнику нужно руководить людьми, но ему никак нельзя надмеваться, заковывать себя в броню. Не раз в мой адрес, в адрес священнослужителей звучали претензии со стороны мирян. Одна из них: почему попы ездят на иномарках. Да, священник, Архиерей должны знать меру, соотносить свое положение с положением окружающих людей, соседями, паствой. Но у меня тоже вопрос: а кто сейчас не ездит на иномарках? Так вот, люди, которые ходят в храм, жертвуют на храм, не задаются подобными вопросами. Они к этому спокойно относятся. Мои соседи ко мне спокойно относятся, потому что видят – я живу в точно таких же условиях, что и они. Хотя первое время люди многому в моей жизни удивлялись: а что, священнику так тоже можно? Помню, в магазине меня провожали недоуменными взглядами и тоже спрашивали: а что, вы и в магазины ходите?

В сознании людей – батюшка, тем более Архиерей – существо из другого измерения. Но, хочу сказать, время идет, и к духовенству в обществе уже привыкли. Священник на улице сегодня никого не удивит. И это показатель хорошей проповеди, хорошей работы, да и просто жизни наших батюшек. Они стараются жить по совести, открыто, стараются быть доступными. К тому же замечаю, что сегодняшние студенты, школьники имеют опыт общения с духовенством благодаря урокам ОПК. Это говорит о многом, в том числе о том, что Церковь потихоньку становится частью общества.

– Наверное, очень тяжело постоянно получать нескончаемый поток информации – положительной, отрицательной?

– Думаю, что тяжело. Но ко многим вещам привыкаешь, многому перестаешь удивляться. Это нормально. Главное, чтобы привыкание не было связано с выгоранием. Священническое служение сложно и многогранно. К каким-то важным выводам и открытиям ты приходишь спустя время, получив определенный опыт. Это касается и того, что ты учишься преодолевать такую трудность, как обильное поступление информации от огромного количества людей.

– Каждому человеку в какой-то момент хочется побыть одному. Может ли себе это позволить священник, Архиерей?

– Конечно. Как и любой другой человек. Более того, побыть одному нужно! Чтобы улеглись мысли, чтобы все, что тебя волнует, можно было хорошо обдумать, чтобы можно было принять верное решение. Любому человеку приходится принимать решения, делать очень серьезные шаги. Для этого недостаточно просто подумать. Нужно помолиться. И молитва – одно из наших главных прибежищ.

В Евангелии есть замечательные слова. Господь говорит: И, когда молишься, не будь, как лицемеры, которые любят в синагогах и на углах улиц, останавливаясь, молиться, чтобы показаться перед людьми. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою. Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно (Мф. 6, 5-6). Действительно, у человека не всегда есть возможность куда-то уйти, спрятаться – большая семья, много работы, соседи кругом. Мы все время, как на юру. Молитва для нас – та самая комната. Именно здесь мы остаемся наедине с Богом, молимся и принимаем решения. Поэтому время от времени нужно оставлять суету, погружаться в размышления и молитву. Это единственный способ и себя сохранить, и людям помочь.

Дарья Хохлова

Поделиться в: