«Если люди недовольны, власть должна прислушаться»

Известное изречение апостола Павла о том, что любая власть от Бога, часто интерпретируется не в пользу христиан. По этой причине многим кажется, что верующий человек априори аполитичен и не может быть полноценным членом гражданского общества. Но есть ощущение, что это именно вопрос неверной интерпретации. Разве может воин Христов быть пассивным? Разве должен он терпеть ложь и смиряться с неправдой? Этот вопрос особенно актуален сегодня, когда политика занялась даже теми, кто еще вчера и не думал ею заниматься. Но как быть в этой ситуации человеку верующему? Можно ли выражать протест и при этом не погрешить против своей христианской совести? Порассуждать на эту сложную тему мы попросили епископа Покровского и Николаевского Пахомия.

По ту сторону баррикад

– Владыка, сегодня все говорят о том, что после долгих лет безразличия в России началось формирование гражданского общества, а Церковь, по мнению некоторых светских изданий, этот процесс проспала. И теперь стоит перед выбором: поддерживать и дальше теряющую доверие власть или встать на сторону народа. Как вам такая дилемма?

– Я принципиально не согласен с разделением власти, общества и Церкви на какие-то отдельные группы. Этот стереотип перекочевал к нам из советских времен, когда Церковь подвергалась гонениям, и продолжает влиять на умы сегодняшних людей. Они по-прежнему воспринимают Церковь как закрытую структуру, которая живет своей внутренней жизнью. И если она начинает принимать участие в жизни общества, ей указывают на ее место. А если она участия не принимает, ей тоже направляют ноты протеста, обвиняя в безразличии. Церковь и общество нельзя разделить, Церковь – это и есть общество, и общество в какой-то степени – это Церковь. Каждый, кто называет себя православным или, по крайней мере, носит на груди крест, и есть член общества и одновременно член Церкви.

– То есть если кто-то что-то и проспал, то проспали все вместе?

– Я бы не сказал, что Церковь что-то проспала. Церковь никогда не ставила перед собой задачу участия в активной политической жизни страны. Не потому, что ей все равно, а потому, что Церковь – это, пожалуй, единственный институт в современном обществе, который может реально объединять людей независимо от их политических убеждений. У нас в стране принято не любить власть и любить гонимых. И пока Церковь была гонима, оппозиционные, диссидентствующие движения так или иначе ее поддерживали. Когда Церковь гнать перестали и дали возможность динамично развиваться, она тут же перекочевала в стан врагов и соглашателей с властью. Но это взгляд поверхностный. Церковь по своей структуре и жизни стоит над любым политическим процессом, принимая в свои ряды бедных и богатых, аполитичных и занимающихся политикой.

– Думаете, если бы Церковь сейчас была гонима, то воспринималась бы по одну сторону баррикад с оппозицией?

– Да, конечно. Но поскольку этого не происходит, нам говорят, что мы срослись с властью. Это не так на самом деле. Да, Церковь сотрудничает с общественными, коммерческими, политическими структурами и объединениями, чтобы иметь возможность достучаться до большего числа людей, проводить в жизнь какие-то социальные проекты. Но не надо думать, что это сращивание, это работа, совместный труд.

– В программе «Вести недели» Патриарх Кирилл заявил, что протесты должны приводить к коррекции политического курса и что нечувствительность власти к выражению протеста – плохой признак. Вы согласны?

– Каждого человека часто в чем-то обвиняют, и эти обвинения могут показаться ему абсурдными, глупыми, незначительными и не имеющими с ним ничего общего. Но глубокий, умный человек все равно должен прислушаться и сделать выводы. Потому что раз тебе это сказали, значит, в тебе есть что-то, что вызвало в другом человеке эти чувства. То же самое, если речь идет о власти. Я думаю, что власть обязательно должна прислушиваться к протестным настроениям, а в еще большей степени она должна прислушиваться и присматриваться к тем, кто, быть может, не высказывает своего мнения, но очень сильно болеет и переживает за страну.

Люди хотят стабильности, уверенности в завтрашнем дне, хотят иметь возможность влиять на то, что происходит. Сегодня, чтобы добиться решения на самом элементарном, бытовом уровне, человеку приходится проходить какие-то невообразимые круги ада. И власть должна это видеть. Она должна знать, чем живет общество, о чем переживают люди. Я глубоко уверен, что если бы каждый из нас подходил к этому вопросу сердцем, очень многое бы в нашем обществе можно было бы переменить.

Кесарю - только кесарево

– Но чтобы что-то изменить, надо проявлять активность. А согласно распространенному стереотипу христианин не имеет права вмешиваться в политику и диктовать власти, что ей делать. Так ли это на самом деле?

– Каждый народ достоин той власти, которую имеет. И если власть призывает нас отдать кесарю кесарево, а Богу – Богово, мы не должны этому сопротивляться. Но если власть начинает отторгать человека от самого главного, поступать против совести и Евангелия, тут мы не можем с ней согласиться. И, конечно, пассивность православных людей, их аполитичность – это именно стереотип. На самом деле христианин должен проявлять активность не только в политике. И многим как раз не нравится, когда священник или просто церковный человек каким-либо образом начинает высказывать свое мнение по тем или иным общественным вопросам. А ведь мы тоже люди, и у нас, как и у всех граждан, есть и право выбора, и право голоса. Почему нам отказывают в этом праве? Почему говорят – у вас есть свое мнение, держите его при себе?

– Если верующий человек – это человек активный, как вы оцениваете в этом контексте предложение протоиерея Всеволода Чаплина о создании в России христианских политических партий? Есть ли у этой идеи перспектива?

– Мне кажется, что сложившаяся политическая система в России, мягко говоря, не очень совершенна, и если наши прихожане хотят идти в политику – Бога ради, пусть идут. Но создание христианской партии накладывает на человека величайшую ответственность. Понимаете, каким должно быть нравственное чувство у человека, чтобы он мог назвать свою политику христианской? Сколько для этого нужно сил, опыта, такта и здравого смысла? Если такой человек найдется, слава Богу, но пока я его не вижу, поэтому считаю идею создания христианских партий на ближайшую перспективу маловероятной.

– Оппозиционер и блогер Алексей Навальный, который тоже называет себя человеком православным, в своей переписке с писателем Борисом Акуниным признался, что очень хотел бы, чтобы Церковь занимала такое положение в обществе, чтобы все конфликтующие стороны искали ее посредничества. Однако выполнять столь высокую миссию можно, только когда самые различные стороны относятся к Церкви как к безусловному авторитету. Является ли Церковь сегодня силой, способной на такое влияние?

– На протяжении истории и нашего государства, и вообще христианства Церковь зачастую и была таким посредником и в хорошем смысле слова арбитром. Это было и в Византийской империи, когда Церковь примиряла враждующие партии, и в истории российского общества, когда она пыталась помирить враждующих князей. Когда в 93-м году происходили известные события, связанные с парламентом, святейший Патриарх Алексий II сделал попытку выступить в роли миротворца, призвал конфликтующие стороны найти возможность примирения. К сожалению, общество не прислушалось к этому призыву, и пролилась кровь, в центре Москвы стреляли танки, и этот результат оказался в десятки раз страшней и ужасней той неправды, которая была на тот момент. Сегодня Церковь тоже часто выражает свое мнение по разным волнующим общество вопросам, только не в качестве оппозиционного лозунга, а в форме христианской проповеди. И тот авторитет, который у Церкви есть, несмотря на различные нападки, дает возможность надеяться, что люди к ее голосу все-таки прислушаются.

Налево или направо?

– Трудно не прислушаться к такому авторитетному духовнику, как схиархимандрит Илий (Ноздрин), который увидел в протестных настроениях опасность революционного взрыва и призвал верующих не ходить на митинги. Он сказал, что не верит тем, кто вывел людей на Болотную площадь и проспект Сахарова. Что протест для этих людей – только зацепка, и что на самом деле цель у них – захватить власть. Но как быть тем, кому гражданская и христианская совесть не позволяет мириться с неправдой? Сидеть и отмалчиваться в сторонке?

– Любой человек, и верующий в том числе, вправе сам выбирать, пойти на митинг или не пойти. И среди наших прихожан много людей, которые по-разному относятся к политике. Кто-то поддерживает нынешнюю власть, кто-то явный ее противник. Другое дело, что каждый человек, особенно облеченный властью, возможностями и связями, да и просто думающий человек, прежде чем выйти с плакатом на улицу, должен очень хорошо присмотреться: а кто стоит за всем этим? Какой это будет иметь результат? Не воспользуются ли нашим самоотверженным гражданским поступком люди корыстные? Ведь и революция 1917 года произошла не на пустом месте, тогда проблемы с властью тоже были, и была масса протестных настроений, а у власти в итоге оказались не те, кто протестовал, а те, кто воспользовался этими протестными настроениями, кто проявил жесткость, непримиримость и смог перешагнуть через жизни людей. Вот в этом главная опасность и заключается. Поэтому то, что сказал отец Илий, – это не политический призыв, это боль на самом деле. Он человек с огромным духовным и просто человеческим опытом, он видел жизнь и прекрасно понимает, к каким последствиям может привести деструктивный политический протест.

– Рассуждения здравые, но некоторые усматривают в них признаки конформизма: дескать, Церковь специально пугает людей призраком революции, лишь бы ничего не менять…

– На самом деле то, о чем говорит Церковь, не имеет ничего общего с конформизмом. Исторический опыт нам показывает возможность такого сценария, так что пугать кого-то нет необходимости. Люди кричат сегодня, что они недовольны, что все плохо. А что ты можешь предложить взамен? Какую программу, какие идеи? Где взять альтернативу, живые здоровые силы и умы, кто мог бы по-настоящему трудиться, относиться к работе с сердцем? Вот в чем главная проблема. И когда видишь открытые лица простых людей, которые выходили на ту же Болотную площадь или проспект Сахарова, им почему-то хочется верить. Но когда смотришь на трибуну, то, честно признаться, большого доверия не испытываешь. Потому что там выступает большое количество людей, которые, мягко говоря, не являются лично для меня и моих близких, знакомых духовными или даже светскими авторитетами. Думаю, что и для подавляющего большинства в нашем обществе тоже.

Но не только поэтому Церковь не зовет народ на баррикады. Мы называем себя Церковью не потому, что мы объединены вокруг какой-то политической личности или группы, а потому, что мы объединены вокруг Христа и Евангелия. Тот, кто ищет человеческую правду, часто ошибается, сила же Церкви как раз в том и состоит, что мы не призываем идти за правыми или левыми, белыми или красными, мы должны идти за Христом. У Церкви есть свой путь, и мы должны людям открывать другую красоту и другую правду – Божественную. Повернуть направо или налево очень просто, а вот пойти средним, царским путем, путем Божественной правды, очень тяжело. Но именно этим путем мы и призваны идти.

Беседовала Елена Балаян

Взгляд - инфо

Поделиться в: