Когда сердца касается Бог

Предлагаем вашему вниманию ответы на вопросы, которые молодые люди задавали Владыке.

— Что значит быть православным человеком?

— Православный христианин — это человек, который является частью вселенской Церкви и считает своей всю ее историю, начиная от Святой Пятидесятницы. Христианин — это тот, кто верует во Христа, во плоти Пришедшего, «нас ради человек и нашего ради спасения»». Это тот, кто живет сообразно этой вере, потому что мы знаем, что и бесы веруют и трепещут (Иак. 2, 19). Нам надо исполнять на деле то, к чему нас призывает наша вера. Надо воспитывать в себе плоды духовные, о которых сказано у апостола: это любовь,радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание (Гал. 5, 22-23). Собственно говоря, христианская жизнь — это дорога, по которой идет человек для того, чтобы воспитать в себе эти качества.

 — Как найти своего духовника?

— Методом проб и ошибок. Надо исповедоваться у тех священников, с которыми сводит Господь, прежде всего, у тех, которые служат в храме, куда вы ходите. И тот священник, который сможет принести вам пользу — будет вас слышать, будет неравнодушен к вашим словам, попытается помочь, что-то посоветовать — вот этот человек может стать вашим духовником.

— Как объяснить своим друзьям и близким, что суеверия несовместимы с христианской жизнью?

— Если уходит вера в Бога, ее место сразу же заполняют суеверия — пустые ведра, черные кошки, слово «крайний» и прочее. Сейчас ведь все говорят «крайний» вместо «последний», даже министры по телевизору: «Когда я в крайний раз был там-то…». Это, конечно, безобразие. Дело в том, что потребность в вере, внутреннее ощущение, что мир не исчерпывается тем, что мы видим, слышим и осязаем,— это чувство есть у каждого человека, оно врожденное. И если мы не заполняем свое сердце чем-то действительно стоящим, настоящим, то оно заполняется такой вот чепухой.

 — Наши православные храмы традиционно украшаются росписями и фресками. Каково их предназначение и в каких храмах городов России Вы бы посоветовали побывать, чтобы лучше изучить и понять стили росписей и фресок?

— Росписи православных храмов — особая сфера искусства, очень древняя по своему происхождению, ведущая свое начало еще от римских катакомб. Кто-то из древних назвал ее «Евангелием для неграмотных». За века сложился определенный канон священных изображений в храмах, есть разные школы и стили росписи. В России древних росписей осталось очень немного — в основном там, где сохранились образцы домонгольского искусства — во Пскове и в Новгороде. В XVI–XVIII веках по всей России получила наибольшее распространение ярославская школа фресковой живописи. Ярославскими мастерами расписаны Успенский, Благовещенский и Архангельский соборы Московского Кремля, Успенский собор Троице-Сергиевой Лавры и многие другие древние храмы. Можно побывать во Владимире: там в ряде храмов есть старинные росписи XIV века. То, что создавалось позднее — в XVIII–XIX веках, часто является подражанием западноевропейской живописи. Если в Петербурге вы зайдете в Исаакиевский собор или в Троицкий собор Александро-Невской Лавры, то увидите там практически то же, что можете увидеть где-нибудь в Германии, Польше или Австрии. Это западноевропейское искусство, перенесенное на нашу русскую почву.

— С помощью каких книг можно рассказать о красоте и непреходящей актуальности православной культуры?

— Рассказать сложно, надо показать пример. Если мы почитаем воспоминания интересных людей, которые стали православными христианами в советские годы, то увидим, что все они находились под влиянием замечательных учителей или университетских преподавателей, которые при этом были церковными людьми. Личный пример жизни по вере — это, наверное, самое главное. Хотя, конечно, есть много очень хороших книг о Церкви и христианстве.

Я считаю, что знакомство с миром христианства должно начинаться с двух книг. Первая — это Евангелие, Новый Завет. А вторая — это «Душеполезные поучения» аввы Дорофея. Это книга о том, как Евангелие можно исполнить в жизни. Затем надо познакомиться с духовными писателями, которые жили достаточно близко к нашему времени. Это святители Феофан Затворник, Игнатий (Брянчанинов). Есть очень хорошая книга писем игумена Никона (Воробьева) — он почти наш современник, жил в ХХ веке.

У протоиерея Александра Шмемана есть небольшая книга «Исторический путь Православия». Там достаточно кратко изложена история Церкви от Пятидесятницы до наших дней. Не все у этого автора я мог бы рекомендовать, но эта книга отличается наличием очень четкой философией истории. Что касается христианского искусства, можно почитать очень интересные труды Л.А.Успенского.

— Я пою и читаю на клиросе. Иногда встречаются очень сложные для понимания места. Возможна ли русификация некоторых слов и вообще богослужебных текстов?

— Это время от времени происходит. Пример из утренних молитв: в старых молитвословах написано «напрасно судия приидет», а в новых — «внезапно судия приидет», это уже более понятно. Даже дореволюционные Евангелия различаются в этом плане. Допустим, воскресное чтение: «Егда бе юн, поясашася сам и хождаше, аможе хотяше». А в более позднем можно встретить: «Когда был еси юн, поясался еси сам, и ходил, аможе хотел еси». Тоже непросто, но все же сложный оборот несколько упрощен.

Сейчас ведется активная и не всегда корректная дискуссия по этому поводу, и я считаю, что русифицировать славянский текст можно и нужно — делать как бы новый извод славянского текста. Полный перевод на русский язык, на мой взгляд, будет неудачным, это преждевременно и излишне. Церковнославянский язык — это язык, специально созданный для передачи определенной терминологии в богословии, богослужении. В современном русском языке очень многих понятий не существует, поэтому будет много сложностей. Это работа общенационального, общекультурного значения, которую должны выполнить специалисты. Если вы читаете на клиросе, то старайтесь читать внятно, чтобы люди смогли понять сложный синтаксис церковнославянского языка.

— Что бы Вы посоветовали посмотреть студентам из отечественного кинематографа?

— Есть хорошие фильмы, но, видимо, уже в силу возраста я предпочитаю старых мастеров. Например, с большим удовольствием недавно пересмотрел несколько серий из «Войны и мира» Сергея Бондарчука, хотя, честно говоря, очень спокойно отношусь к Л.Н. Толстому. Фильм замечательный. Не так давно вышел многосерийный исторический фильм Николая Досталя «Раскол». Он неплохо снят, и сценарий достаточно близок к реальным событиям.

— Я оканчиваю Саратовский медицинский университет, совсем скоро стану врачом-педиатром. Что может мне помочь в моей дальнейшей профессиональной деятельности, чтобы совмещать и духовную жизнь, и медицину? Может быть, посоветуете какие-нибудь книги на эту тему?

— Духовная жизнь и медицина хорошо сочетаются между собой: врачу нужно любить людей, а любовь просто так в сердце не возникает. Наоборот, у многих в процессе учебы в медицинском вузе вырабатывается некий цинизм… Я обычно всем медикам советую почитать про святителя Луку (Войно-Ясенецкого) — это образец настоящего русского интеллигента. Он был человеком необыкновенно высокой культуры, внутренней и внешней, настоящим профессионалом в своем деле. Человеком, который не отступал от своих нравственных принципов. Он прошел лагеря, ссылки, был готов к смерти, но не поступился своими убеждениями. Я бы рекомендовал книгу М.А. Поповского «Жизнь и житие святителя Луки Войно-Ясенецкого, архиепископа и хирурга». Это очень интересная книга. Она вводит читателя в церковную историю нашей страны: там очень хорошо показан контекст 1920-40-х годов. Становится понятным: в какие страшные, чудовищные условия был поставлен святитель Лука, чтО он при этом преодолел.

Нельзя не сказать о святом страстотерпце Евгении Боткине. Доктор Боткин лечил наследника Царской семьи. Большевики предлагали ему уйти, но он не смог оставить своего пациента, и пошел вместе с ним на смерть. Сегодня такое у большинства даже в голове не укладывается.

— Как можно побудить близких друзей или родственников, которые еще не воцерковлены, ходить в храм?

— Побудить никак нельзя. Можно рассказывать им о Церкви, о вере, о Боге. Человек приходит в храм, когда его сердца касается Бог. Мы можем только этому помочь. Но бывает так, что у людей наглухо все закрыто, потому что так легче, проще жить. Принять, увидеть Бога обычному человеку очень некомфортно: это взрывает то устоявшееся состояние, которое человек достигал многими трудами. Поэтому интуитивно очень многие люди от Бога бегают, прячутся. И прежде всего надо понять, в каком состоянии находится близкий нам человек. Нужно молиться о нем, пытаться с ним общаться. Но если мы видим, что он не воспринимает наши призывы, надо их оставить, потому что назойливостью можно, наоборот, отвратить человека и он просто будет приходить в ярость от любого слова о Боге и Церкви.

— Часто приходится слышать, что православные люди стесняются рассказывать о своей вере в публичном обществе, считая, что это личное дело каждого человека. Как Вы думаете, оправдан ли такой подход и станет ли Православие народным?

— Это очень плохой подход. Нельзя, конечно, везде ходить и кричать: «Я православный!». Все должно быть в меру. Но ни в коем случае не надо скрывать свою веру, допустим, стесняться того, что идет пост, и мы постимся. Берите пример с мусульман: рамадан идет — никто куска хлеба не возьмет и воды не выпьет до захода солнца. А наши православные, скажем, в гостях: «Ой, неудобно, ну что мы будем отказываться (от непостного), люди так старались». Или сами оправдывают себя: «Я путешествующий». Чем больше мы будем стесняться своей веры, тем меньше будут нас уважать и с нами считаться. Не говоря уже о том, что так мы никому не поможем стать православными людьми.

В нашем православном сообществе сегодня очень сильно желание «быть как все». Желание показать, то мы ничем не отличаемся от «нормальных» людей, что можно быть православным и слушать все что угодно, жить как угодно, ходить куда угодно, пить что угодно и так далее. Но это неправда. Христианин обязательно, особенно в сегодняшнем обществе, должен от чего-то отказываться. Без этого христианства нет.

Подготовили Наталья Горенок, Яна Степанова

Православие и современность