«В искусстве кино говори прямо и будь краток»

В 1987 году Алдашин окончил институт кинематографии, в 1989 году — высшие режиссерские курсы сценаристов и мультипликаторов. Автор более десятка анимационных работ, завоевавших престижные премии и многочисленные призы, Михаил Алдашин работает креативным продюсером студии «Союзмультфильм», преподает на высших режиссерских курсах, руководит профилем «Анимация» в Институте бизнеса и дизайна, проводит персональные выставки. В 2019 году стал одним из членов Американской киноакадемии. Награжден медалью «За заслуги перед Отечеством» за развитие отечественной культуры и искусства.

— Михаил Владимирович, для российского зрителя вы, в первую очередь, — создатель знаменитого мультфильма «Рождество». Что было самым сложным в работе?

— В искусстве кино, по крайней мере для меня, существует такое правило: если тебе есть что сказать, говори прямо и будь краток. Поэтому я старался, чтобы мультфильм был насколько возможно простым и повествовательно, и изобразительно, но без ущерба для выражения тех чувств, которыми наполнены рождественские события. По замыслу он должен был идти семь минут — ровно столько, сколько звучит «Алегретто» из седьмой симфонии Бетховена. Но это у меня не получилось — фильм в два раза длиннее.

— Почему выбор музыки пал именно на Бетховена? Возможно, чтобы подчеркнуть драматичность Евангельской истории?

— Отнюдь нет. Это же праздник: начало жизни, рождение Ребенка, торжество. Жизнь Христа начинается со слома представлений о том, как «всё должно быть». В этом отношении, конечно, это вызов. Разве так должен был прийти на землю «царь иудейский»?

Вы представляете, какая социальная пропасть находится между семейством плотника Иосифа и волхвами, которые принесли Христу золото, ладан, смирну?

Представьте такую картину: хмурое утро, снег, окраина города. Бомжи, собаки бродят. В семье гастарбайтеров, которые не смогли получить временную регистрацию и ютятся в одном из гаражей, родился малыш. Вдруг подъезжает кортеж, из машин выходят учёные, мировые светила или, по другой версии, лидеры «большой семерки» — и преклоняют колени, целуют ногу новорожденного дитя.

Теперь сильнее чувствуете необычность происходящего? Так можно было бы снять Рождество, если мы говорим о кино.

— Тем не менее, в вашем «Рождестве» евангельский сюжет остается неприкосновенным, чтобы мы могли размышлять над тем, что произошло в тот день, и находить все новые и новые грани. Радикальность вашей идеи вполне допустима в пределах отношений «художник и политика», и вам эти отношения близки. О событиях 1991 года в Москве вы сняли «Путч» (1991 г.), а «Букашки» (2002 г.) посвящены общественным недовольствам.

— Что касается «Путча», то да: я был, как и многие мои коллеги, всю ту ночь у Белого дома. Это было настолько емкое событие, скажем так, что надо было как-то потом выплеснуть свои эмоции. Выплеснулось всё это в «творческий акт», утром придумался такой плакатный сюжет. Тут я вспомнил работу Маяковского в Окнах РОСТа. Агитка на злобу дня, есть такой жанр. Я с этой идеей обратился к Анатолию Григорьевичу Лысенко, который тогда был директором РТР, он выслушал и пообещал поставить в эфир, «если вы сможете сделать быстро». Работали на «Пилоте» два дня и ночь без перерыва, сделали, и он был показан.

Думаю, что художник волен выражать общественные настроения и свое собственное отношение к политическим событиям, но только если чувствует к тому необоримую потребность.

А «Букашки» должны были стать сериалом, но так и не стали. Пилотная серия теперь живет как отдельный фильм. Ироничная история о проблемах сосуществования больших и малых, которую считывают взрослые, а дети видят просто забавную сказку, над которой стоит задуматься... Насекомым кажется, что их угнетает человек, они пытаются протестовать, а после неудачи протестных акций строят космический корабль и пытаются улететь. В итоге они оказываются там же, откуда улетали, и вдруг понимают, что очень любят родину и не хотят ее покидать.

Так случается и с людьми, которые ищут причины проблем не внутри, а вовне. Я и сам одно время хотел уехать из России — было такое чувство, но потом всё прошло, и я вернулся. Недолго отсутствовал.

— В обществе живо отношение к анимации как к чему-то несерьёзному, хотя лично я так не считаю. Ваш мультфильм «Бессмертный» поднимает совсем недетскую тему смерти. Выходит, мультфильм не всегда адресован детям.

— Что касается выбора сказок для серии мультфильмов «Гора самоцветов», то его делал худсовет под председательством Эдуарда Назарова. У Назарова потрясающее чутье, хороший вкус, он перечитал бездну сказок. Он и нашел татскую сказку «Бессмертный». Сначала её выбрал мой друг и соратник Миша Тумеля, но по разным причинам долго не мог начать и предложил мне.

Сказка строгая, красивая, настоящая: история про ценность настоящей дружбы, про отношение к жизни, к родным и близким, про то, что в этом мире нет ничего вечного, и потому надо ценить то, что тебе даётся. Это я и хотел донести до детей. Осталось придумать, как сделать так, чтобы не напугать их. С детьми нужно говорить о смерти, это очень важно.

В сказке все заканчивается на том, что главный герой умирает, и его душу забирает Ангел. И в фильме, начиная с 30-й секунды, герои умирают один за другим, как и положено по сюжету. Но заканчивать на этом было нельзя, это было понятно сразу. Чтобы не удручать маленьких и взрослых зрителей, я добавил сцену, как героя встречают все, кого он потерял в этой жизни. А композиция последнего кадра по замыслу должна отсылать зрителя к Рембрандтовскому «Возвращению блудного сына».

— При просмотре мультфильма я обратила внимание на то, как меняется выражение лица Ангела, когда он превращается в простого парня-могильщика, чтобы забрать душу бессмертного. Разительная перемена. Вы говорили, что все состоит из мелочей.

— Так и есть. Детали, жесты, вещи, которые появляются в кадре, — неслучайны. Так создается цельность, характерность персонажа. На самом деле это кропотливая работа. Для «Бессмертного» я собрал огромное количество материала. Времени было мало, не удалось поехать для этого на Кавказ, в итоге спас интернет, в том числе дагестанский сайт «Односельчане». Пришлось прочесть кучу литературы, в том числе воспоминания путешественников по Кавказу XIX века. Все детали в фильме должны быть точными, несмотря на условность изобразительного стиля: кладка стены, высота забора, дверной или оконный проём, стул, рукоять кинжала. Например, в том кадре, где мать сидит и прядёт, веретено и прялка именно такие, какие использовали дагестанцы в XIX веке. Рубашка у Ангела, принявшего образ парня-могильщика, точно такая, в какой ходили крестьяне тех мест.

— В своих картинах и мультфильмах вы часто изображаете Ангелов. С чем это связано?

— Трудно сказать, как-то само возникло. Больше как поэтический образ. Написал несколько картин. Людям понравилось, с тех пор так и рисую. Как людей не порадовать.

Ангел, как написано у Иоанна Златоуста, — вестник, посланник, почтальон. Мало кто их видел, но в святоотеческой литературе написано о том, что они живут вместе, не ссорятся. Там много интересного: если почитать, такое впечатление, что святые отцы посетили это ангельское общежитие. Истории о жизни Ангелов в жизни людей, предания разной степени достоверности, сказки и народный фольклор меня вдохновили на создание серии рисунков о том, как живут ангелы, как если бы мы знали больше об их малых, почти незаметных делах. «Бытовая ангелология»: так называлась выставка работ, посвященная их жизни.

Не вспомню, что в моей жизни случались какие-то сверхъестественные случаи, ангелов я не видел. Но у каждого человека, думаю, в жизни были моменты, когда он возопит, вольно или невольно: «Господи, помоги!» Помню, когда работал над «Рождеством», безумно уставал. И был однажды особо трудный день, казалось, что всё бессмысленно, всё не получается и не получится никогда. Непосильную я ношу на себя взвалил. Сил нет никаких... И вдруг я кричу в небо: «Господи, ведь я всего лишь человек!» Такие дела.

— А как вы выбрали профессию аниматора?

— Сейчас мои студенты начинают заниматься анимацией в 17 лет, а я в их возрасте еще ходил на танкере мотористом. Потом забрали служить на флот. А я всегда неплохо рисовал, и там тоже пришлось. И командирам полюбилось моё рисование. В части была хорошая библиотека, я заинтересовался биографиями художников и в итоге решил сам стать одним из них, «осчастливить мир своим творчеством». Конечно, сейчас это смешно звучит, но тогда я именно так и думал. Мне показалось, что я смогу посредством картин показать людям, как прекрасен мир, и они от этого станут лучше. Такой вот юношеский максимализм, такая наивность.

Потом попал чудом во ВГИК на художественный факультет, учился на художника-постановщика игрового кино. Из педагогов хотелось бы отметить Бориса Михайловича Неменского, он вел у нас живопись. Еще философа Валерия Уколова. Предмет назывался «Философия марксизма-ленинизма», но он нам прочел историю философии в контексте истории искусства. Для меня это были лучшие лекции: благодаря им я что-то начал соображать своей головой. Был еще Глеб Константинович Пандопуло. Фронтовик, разведчик, он читал у нас «марксистско-ленинскую эстетику». Марксистского и ленинского там было немного, зато была мировая история развития эстетической мысли, мне это многое дало.

После учёбы во ВГИКе решил, что игровое кино, которое на тот момент было в упадке, мне малоинтересно, хотя и дает неплохой заработок. Строить декорации для заведомо плохого фильма не было никакого желания. Тогда анимация и возникла как цель, потому что позволяла сделать всё, что хочешь: пусть маленькое, но своё. И я сделал первый самодельный маленький фильм. Показал его Юрию Норштейну, он увидел в нем какой-то потенциал, и так мне повезло попасть на режиссерские курсы, где преподавали лучшие аниматоры нашей страны: Норштейн, Хитрук, Назаров, Хржановский, Бардин, Угаров.

— Когда речь заходит о преподавании, возникает проблема обучения студентов не ремеслу, а раскрытию таланта творческой личности. Вы преподаете на режиссерских курсах, а также в Институте бизнеса и дизайна. Что вы можете сказать об этом с позиции личного опыта?

— Мы привыкли, что слово «образование» связано с Министерством образования. А теперь скиньте со слова привычное смысловое покрывало. Образование, как и в медицине, кстати, — это нечто, что постепенно образуется в человеке, что складывается из ощущений, знаний, мыслей и чувств, прочитанных книг, событий, совершенных поступков. Педагог создает предпосылки для того, чтобы это образование возникло: даёт направление, совет, отвечает на вопросы, делится своим опытом. Вселить уверенность в свои силы — одна из главнейших задач педагога. Дальше человек идет в мир своей дорогой. Если студент отстаёт в обучении, прежде всего надо выяснить, что произошло: вполне вероятно, что причина в семье, в каких-то событиях, которые переживает человек. И когда человека поддерживаешь в критических ситуациях — раз, два, — то дальше он движется сам. Когда настают сложные времена, а они наступают неизбежно для каждого, человек падает, встает и идет снова. Разве не так учат детей ходить? Мы тут не выдумываем ничего нового.

Образование — это не прекращающийся процесс. Всю жизнь мы варим в своем «котелке» свой собственный суп, подкладывая туда всё новые и новые компоненты. Но главное в этом процессе — поддерживать огонь в очаге: наш интерес к жизни не должен погаснуть.

Когда я вижу, как молодежь, которая пришла к нам в 17 лет, выросла за 4 года, как свободно, творчески мыслит, и в итоге делает действительно талантливые дипломные проекты, я испытываю огромную радость.

— Что для вас значит «быть хорошим человеком»?

— Это значит руководствоваться не только основными заповедями — «не убий», «не укради» и так далее, но и другими. Например, достойно относиться к людям с ограниченными возможностями, к людям другой национальности и расы, к старикам, которые становятся беспомощными.

Юрий Норштейн как-то сказал: «Смысл жизни лучше всего сформулировала моя тётя: люди должны помогать друг другу». Соблюдая это простое правило, людям будет проще жить друг с другом — в одном доме, городе, стране, на одной планете. Вокруг появляется всё больше неравнодушных людей, настоящих современных подвижников. Отрадно, когда встречаешь таких, как митрополит Никозский и Цхинвальский Исайя, восстановивший разрушенный войной монастырь. При монастыре действует школа искусств, где учат деревенских детей анимации, музыке, приглашаются лучшие педагоги. Уже много лет там проходит международный анимационный фестиваль. Он совмещает служение Богу и людям: поддерживает монастырь и культурный центр.

Быть хорошим человеком — значит приносить пользу. Жизнь человека — это вполне определенный отрезок времени, у которого есть начало и будет конец. Важно то, чем мы заполним этот отрезок. Насколько будет высока и глубока наша жизнь, целиком зависит от нас. Это и есть свобода, данная нам Богом. Не помню, кто сказал, но сказано хорошо: надо жить каждый день как последний, а делать свое дело так, как будто делаешь на века.