Священник Аркадий Махсумов: отношения до брака должны больше напоминать дискуссионный клуб...

Священник Аркадий Махсумов родился в 1978 году, окончил Таджикский государственный университет, 2000, Саратовскую православную духовную семинарию, 2019. Клирик Свято-Троицкого кафедрального собора г. Покровска (Энгельса), настоятель храма в честь иконы Божией Матери «Знамение» с. Подстепное Энгельсского района. Руководитель епархиального отдела молодежного служения.

Отец Аркадий воспитывает шестерых детей. Батюшка любезно согласился ответить на вопросы специально для «Азбуки супружества».

– Отец Аркадий, у каждой семьи есть своя история зарождения. Не поделитесь с читателями, как Вы нашли друг друга?

– Я был знаком с семьёй будущей супруги. То есть сначала познакомился с отцом своей будущей жены Натальи. Общение и дружба с этим человеком естественно вылились позже в наше с Наташей знакомство, потом развилось в нечто большее и позволила стать нам семьёй.

На какое-то время мы пропадали из вида друг друга, а потом Господь открыл глаза мне.

Её папа был моим старшим товарищем по спорту, мы занимались в одном зале. Он был в ветеранской команде и в одно время с нами приходил в спортзал. Я был еще подростком, когда у нас завязалось очень тёплое дружеское общение. Он был наставником, и меня поразило, что человек умел общаться на равных, не превозноситься из-за своего возраста. Такой подход меня покорил, и мы с ним на протяжении многих лет общались. Кроме того, у нас было много общих увлечений, например, мы занимались горным туризмом – и там встречались. Можно сказать, что я издалека присматривался к этой семье.

Мы с будущей супругой, его дочерью, учились в разных школах, жили в разных районах. Она была на шесть лет младше меня, поэтому я на неё особого внимания не обращал. Для школы шесть лет разницы – большая пропасть. Когда речь идет о взрослых людях, понятие «младше-старше» не так сказывается, а для школьников – это другие интересы, другой круг общения.

Потом мы уже взрослыми людьми встретились, и слава Богу, так всё хорошо сложилось. Я, прежде всего, был поражен атмосферой добра, согласия, взаимного уважения, дружбы, поддержки, которой была наполнена семья будущей супруги. Меня всегда их домашняя обстановка пленяла и покоряла, я смотрел с добрым чувством на них. Правда, тогда не знал, что это станет значимым и для меня самого и моей семьи.

– А к воцерковлению Вы вместе пришли?

– Моя жена в силу того, что в её семье вопросы веры поднимались чаще и интерес был больше, хотя родители и не были воцерковленными, была больше готова к пути к Богу. Но первым в формальном смысле порог храма переступил я, но у нас как-то всё гармонично, быстро произошло – супруга за мной с готовностью шагнула без каких-либо сомнений и колебаний.

Мы сразу стали церковную жизнь постигать. У нас не было преодоления пропасти или разногласий между собой, абсолютно никаких. Она разделила первой мой интерес к храму, вере и мне с ней в этом отношении было легко, она стала моим помощником и единомышленником.

И мое желание учиться в семинарии, выбрать путь служения – быть священником жена приняла с любовью и поддержкой. Я поступил в семинарию, будучи взрослым человеком, мне на тот момент было 35 лет. Почти сразу после зачисления принял священнический сан и параллельно доучивался. Выбор пути был зрелый, выбор сформировавшегося человека, повидавшего уже многое в жизни, к этому времени я уже был отцом четверых детей. Сейчас у нас их шестеро.

– Как молодым людям понять, что это один или одна на всю жизнь? На что посоветуете обращать внимание, прежде чем сделать предложение?

– Из этого знакомства я вынес один главный урок – насколько важно обращать внимание на жизнь родителей, старшего поколения, насколько это нам открывает глаза, дает ответы. Мы выросли в такой парадигме: важна любовь, романтическая подоплека, какие отношения между тобой и твоей избранницей. Я не отрицаю полностью важность этого, но мы не смотрим вверх, мы смотрим горизонтально всегда. А надо бы поднять голову и посмотреть, как живут родители избранницы или избранника.

К сожалению, не приходит такое в голову, даже кажется скучно: подумаешь, у них своя жизнь, а у нас будет своя, мы построим её совершенно на новых принципах. Ничего подобного. Как жили родители, так будем жить и мы. Все образы и модель семейную получаем от них. Хорошо, если у старших прочная и дружная семья, и перед нами пример такой теплой и крепкой семьи.

Мне кажется, хорошо, чтобы была помощь тех старших товарищей, которым мы доверяем. К сожалению, наша жизнь устроена так, что подросток в какой-то момент времени перестаёт воспринимать своих родителей как авторитет. Есть такой период, когда у человека начинает голову кружить, появляются примеры извне, притягательные друзья-товарищи, дай Бог, если это хорошие. В моей жизни было несколько учителей, которые мне многое дали, например, в плане увлечений – горному туризму меня научила классный руководитель, преподаватель русского языка и литературы Надежда Васильевна Солодовникова. Прошло много лет, я её до сих пор с любовью и благодарностью вспоминаю.

Но, к сожалению, не всегда примеры бывают положительными. А то, что говорят мама с папой, мы в юном возрасте не всегда готовы слышать. Поэтому и важно, чтобы был тот человек, который скажет: «Знаешь, тебя здесь подстерегает такая-то опасность». Мы слушаем этого человека и доверяем ему. Когда человек воцерковлен, это может быть священник на приходе, духовник или кто-то из старших товарищей – среди членов твоего прихода, молодежного общества.

– А если люди только делают первые шаги к храму, что посоветуете? До создания союза, какие «контрольные» вопросы стоит задать, на какие детали обратить внимание?

– Если подобной среды нет, я бы порекомендовал человеку охватить мысленным взором свой внутренний мир и определить ценности, спросить себя: что для меня в жизни важно и принципиально, то, чем я не готов поступиться и не хотел бы менять. Для того чтобы сохранить самое дорогое для себя, мне кажется, чуть-чуть, капельку прагматизма нужно внести в будущие отношения. Сесть, и поговорить со своей избранницей или избранником. Постараться поговорить без налёта страсти, без флёра бурной влюблённости, обсудить и договориться на берегу перед тем, как отправиться в семейное путешествие.

Вопросы могут такими: что ты думаешь о своей жизни, хочешь ли ты иметь детей, будешь ли ты заниматься развитием нашей семьи, хочешь ли строить карьеру, какие у тебя надежды? Это важно. Потому что мы об этом не говорим, мы наивно надеемся, что переделаем человека в любой момент. Ошибочно рассуждаем, что главное сейчас добиться свадьбы, прийти к созданию союза, а там разберёмся. Она думает, что переделает мужа, изменит негативные установки его, которые ей сейчас не нравятся, а он в свою очередь уверен, что точно перекуёт невесту. Молодые люди думают, что после брака они видоизменятся, придут к компромиссу, и всё сложится благополучно. Так не всегда бывает. Качество отношений до брака должно напоминать хорошую беседу за чаем, дискуссионный клуб, где предлагается игра «Познай другого», нежели следование по волнам своих чувств.

Любовь же возрастает, она как маленькая искорка, в которую с годами нужно подкладывать топливо, нести туда дрова, подливать масло. Тогда искорка превратится в костёр, а дальше будет всё больше и больше, станет настоящим очагом. Очаг и согреет семью, в нём печь и готовить еду можно. Но это потом, а в начале не надо такого пламени, не надо искусственно раздувать его. До создания союза надо сохранить холодную голову и спокойную атмосферу, чтобы правильно принять решение.

Холодная голова и спокойная атмосфера позволит тебе услышать другого и сделать выводы, когда тебе человек говорит «я не хочу много детей», «я не хочу быть домохозяйкой и не хочу уделять много времени семейной повестке, семейным делам, семейному досугу». Я бы обратил ещё внимание и на такой пункт. Иногда о нём забывают или считают не принципиальным. Например, до брака молодые говорят: «несущественно, одна ли вера у супругов» Такая точка зрения есть, и она достаточно распространённая и, к сожалению, люди попадаются на это. Часто рассуждают: «Ничего страшного, мы потом его или её покрестим, в Православие обратим. Мы заставим следовать своим традициям, канонам…» А человек, которого планируют покрестить, в своей вере вырос. Почему не задаться вопросом: «А может быть ему будет тяжело, может быть, это такая определяющая часть его личности, и она такой глубины и толщины в нём, что её невозможно изменить или победить» Об этом стоит тоже подумать до брака.

– Ваши родители и родители супруги хорошо отнеслись к решению создания семьи?

– Понимание наших родителей – это дар Божий, это встреча, которая была решена на Небесах. Потому что у нас ни одного дня не было разногласий ни по какому вопросу. Не было ни между нами, ни между нашими родителями. Это редкая ситуация и не только в современном мире, в любые времена редкая ситуация. Скорее всего, это больше исключение из правил, чем правило. У нас и родители друг другу понравились, и поняли друг друга сразу. Совпали наши семейные традиции и отношения к семье, друг к другу, в целом к браку, внутренние установки были похожи. В этом смысле мы счастливые люди.

– Отец Аркадий, Вы уже говорили о семье своей матушки. А Ваши родители – пример для Вас семейной жизни?

– У меня семья немного посложнее, чем у супруги. На заре моей жизни произошло расставание родителей. Мама вышла замуж, и меня воспитал отчим. К счастью, отчим оказался тёплым, честным, хорошим, порядочным и смиренным человеком. Это человек в большом смысле слова, который может служить ближнему и считаться со своими интересами.

Миру в нашей семье и сохранению маминой и моей веры не помешало то, что он другой веры. Отчим – мусульманин, и всю свою жизнь придерживался своей веры. Хотя и не практикующий не активный мусульманин, но осознает себя таким, держится за эту веру и не хочет с ней расставаться, что-то менять в мировоззрении. Но он, подчеркну, никогда не мешал исповедовать нам свою веру, ему хватало всегда того глубокого чувства деликатности и такта, любви и уважения, чтобы признавать за другим право на свою веру. В такой атмосфере я вырос. А отношения между мамой и отчимом были всегда безупречными, это уважение между супругами, деликатность, взаимопомощь, служение друг другу. Это хороший пример в семье.

– Есть ли у Вас в семье разделение: мама – тепло и добро, папа – порядок, строгость, но, конечно, справедливая?

– У нас строго и чёткого разделения, наверное, нет. Конечно, материнское сердце всегда склонно пожалеть, заступиться, выступить адвокатом. Так и происходит, не без шероховатостей, встречается и моё небольшое неудовольствие. Бывает, я говорю: «Ты всё время защищаешь, смягчаешь, не даёшь мне до конца довести строгую линию».

Папа, можно параллель привести с государством, несет функцию обеспечивающую порядок, справедливость, некий силовой аппарат. А мама – это всегда сердце, любовь, согревающий очаг. И это хорошо, правильно! Должна быть такая мама, к которой можно в любое время прибежать и рассчитывать, что тебя пожалеют, приголубят, прижмут к сердцу, обогреют.

Но у нас нет дефицита и отцовской любви, я так надеюсь. Я тоже человек не сильно строгий, не всегда и сам выдерживаю строгость до конца, не могу дожать. Мне тоже жалко, тоже хочется обнять, пожалеть, погладить по голове. Но в целом ситуация типичная, наверное, для хороших семей, когда отец – строгость, пример ответственности. Бывает так, мама при разборе полетов говорит: «Папа скоро придёт, и я ему расскажу, вам же будет самим стыдно. Так что давайте лучше договоримся до его прихода»

– А у мамы и папы бывают разногласия, споры по поводу воспитания детей?

– Мне кажется, что у родителей генеральная стратегическая задача – держать одну линию перед лицом детей. Чтобы дети понимали, что мама и папа – это монолит. У них одна позиция, между ними невозможно найти некую щелку или зазор, чтобы потом сыграть на этом, проявить двоедушие. В этом отношении мы монолитны. Конечно, у нас бывают разные мнения, но мы стараемся за закрытыми родительскими дверями прийти к общей позиции до того, как она станет известна детям. Это нужно для того, чтобы личность ребёнка, его внутренний мир не претерпевали эрозию. Детям эти колебания и споры взрослых не нужны.

Хотя, конечно, дети примерно знают набор установок моих и мамы. Они знают, что мне больше нравится, к чему мама больше склоняется. Но мы обычно находим компромисс. Если дети занимаются спортом, мы договариваемся – таким-то, столько-то времени, столько раз в неделю. Если речь идёт о музыкальной школе – в такой-то конфигурации, хора столько-то занятий, инструментов – столько-то. Всё это обсуждается, вопрос решается, когда есть желание договориться, когда есть любовь в семье и желание сберечь мир. Всегда можно договориться – компромисс никто не отменял. Конечно, мы разные, у нас опыт разный, свои культурные, этические предпочтения, но тем не менее, договариваемся.

– У Вас шестеро детей, не познакомите коротко с ними?

– Когда я говорю о детях, упоминаю русскую поговорку: «Цыплят по осени считают» У меня цыплята достаточно юные. Старшему сыну Андрею – 16 лет, двойняшкам Сергею и Алексею – по 13 лет, Демьяну – 11 лет, Николаю – 5 лет и Машеньке, которая только летом родилась, 3 месяца. У них формируются свои представления, видение будущей жизни, профессионального развития. Старший сын говорит, что хочет быть инженером, он уже выбрал физико-математическое направление и учится в профильном классе. Планирует поступать в политехнический университет, хочет проектировать и строить. Помладше ребята ещё не определились, но чувствуется, что один из двойни более склонен к техническим точным наукам, а другой – гуманитарий. Демьян делился, что хочет пойти по моим стопам. Пять сыновей и дочка. Мальчики размышляют о мужских профессиях, кто-то поговаривал и о военной карьере.

О служении священником пока слышал только от одного, пока такие робкие мысли. Но я не давлю на них, не пытаюсь направлять их. Хочу, чтобы они по сердцу нашли себе дело в жизни, любимую профессию, чтобы они счастливы были, чтобы реализовались в том, в чём чувствуют интерес, к чему призвание есть. Жизнь сложна, родители не всегда знают, как поступить. Люди прибегают к разным подходам – взять выбор профессии и специальности чада в свои руки и жёстко направлять, регламентировать или создавать определённые условия. Я лично больше ко второму пути склоняюсь. Свобода даст творческое начало и больше воспитает.

– Всегда ли хорошо, когда бабушки и дедушки помогают? Как в Вашей семье?

– Здесь есть плюсы и минусы. Когда мы жили в патриархальной парадигме, когда в одном доме вырастали несколько поколений, то присутствие старших воспитывало служение, почтение, смирение, готовность прийти на помощь и, конечно, учило прислушиваться к голосу, опыту, мнению старших. Но поскольку советская система во многом патриархальный уклад сломала, разорвала семьи, разделила поколения, мы стали народом, который живёт отдельно от родителей. Такая распространённая ситуация.

Мы тоже не исключение. Мы выходим из дома своих родителей и живём в своем жилище, в своем гнезде, своим укладом. Поэтому хорошо, когда есть единомыслие между родителями и взрослыми детьми, тогда влияние и участие дедушек и бабушек позитивно. Но бывает, что у бабушек и молодых родителей разные взгляды на жизнь. Если не удаётся со старшим поколением договориться о правилах, установках, тогда возникает опасная ситуация, когда бабушки и дедушки становятся безоговорочными адвокатами своим внукам и иногда этим самым оказывают медвежью услугу молодой семье. Мы пытаемся чего-то добиться от своих детей, а где-то эти требования ослабевают и здесь такой момент провала наступает в воспитании.

У нас несмотря на то, что мы всегда были на одних позициях с родителями, так сложилось, что мы очень далеко от них. В момент рождения и возрастания наших детей наши родные были за несколько сотен км. У них иногда была возможность гостить по неделе, по месяцу, общаться с внуками. Когда ребята были совсем маленькими, такая помощь была востребована, мы были благодарны за неё.

У нас бабушки с дедушками не пытались альтернативно от нашего мнения, подходов детей воспитывать, всегда тактично вели себя и старались придерживаться нашей линии. Но подавляющее большинство времени мы сами растили детей. За этот период мы привыкли рассчитывать на себя, порой бывало очень тяжело, не скрою, не буду строить из себя и супруги супергероев. И руки опускались, и тяжело было, и уставали, и слёзы были, и даже отчаяние порой охватывало. Особенно первые трое – было тяжело. А уже четвертый и остальные – как будто щелчок происходит, переход на новое восприятие действительности, и ты понимаешь, что дальше нет разницы, сколько их будет – четверо, пятеро и так далее.

Потом старшие подрастают, и они невольно становятся воспитателями и помощниками. Они вливаются в коллектив, я их воспитал, у них есть опыт и этот опыт они начинают передавать автоматически. Ты уже меньше по времени занимаешься своими детьми, потому что они начинают воспроизводить воспитание, свой опыт передают младшим, делятся с ними. В результате все быстро развиваются, друг друга подстёгивают. Я смотрю, что младшие быстрее развиваются, чем старшие, хотя мы меньше им времени уделяем, чем их братьям.

Когда детей много – это чудо, удивительная самоорганизующаяся система, такая в чем-то таинственная и притягательная. В многодетной семье немало плюсов – например, дети никогда не испытывают чувства одиночества, не вынуждены бегать по улице и искать себе друзей-товарищей по играм, интересам. Они вообще не стремятся вовне, у них заваривается такая внутренняя каша с центростремительным ускорением. В эту гущу притягиваются и другие дети. Такой момент притяжения к дружному коллективу.

А бабушек-дедушек они своих любят и уважают, их приезд всегда был и есть большой праздник для наших ребят. Видимся с ними редко, скучаем, поэтому встреча с ними – радость. Слава Богу, у детей хорошие отношения со старшим поколением. Наши родители сами по себе интересные люди, им есть о чём поговорить, что рассказать. Они вслед за нами постепенно воцерковились, кроме моего папы. Год за годом все больше проникались атмосферой нашей жизни, и сами свою дорогу в Церковь, к Богу проложили. У нас такой клуб единомышленников.

– Как Вы обычно проводите свободное время, отдых?

– У нас есть такая устойчивая традиция – если есть время, стараемся вместе куда-то ехать или идти. Мы покидаем пространство дома и выходим в мир, на природу. Мы любим дикий отдых, любим выезжать на природу с палатками, в основном это летом происходит.

Если это не просто выходные, а отпуск — тоже активно отдыхаем. На юге, на море не матрацничаем, не загораем, поворачиваясь с боку на бок как бифштекс на сковородке, а ходим по монастырям, делаем культурные вылазки – музеи, исторически значимые места. С детьми ходим по местам боевой славы нашего великого Отечества. В Волгоград едем, который рядом с нами, изучаем историю, посещаем памятные места. Можем в соседний областной город выехать, познакомиться там с храмами, с достопримечательностями.

Я сам всю почти свою юность проходил по горам в Таджикистане, здесь гор нет, но есть другая, не менее прекрасная природа – по нашим приволжским возвышенностям ходим, по холмам, забираемся на крутые высокие волжские берега, выезжаем на пустынные пляжи реки Волги, рыбачим. Смотрим, наслаждаемся красотой Божьего мира.

– Спасибо, батюшка, за беседу. В конце разговора, что бы Вы пожелали юным и взрослым читателям?

– У меня такое мнение. Намного был бы успешнее личный опыт людей и легче создавали крепкие семьи, если бы между поколениями восстанавливалась связь, дружба, мир, доверие. Мы бы смогли многое нашим детям дать и подсказать.

Я бы пожелал всем молодым людям оглядеться по сторонам и найти себе старшего товарища, которому доверяешь, потому что он тебе может многое дать. А взрослым людям – не замыкаться в себе, постараться видеть вокруг молодёжь и понять, что нет чужих детей. Увидеть, что есть вокруг много молодых ребят, которые делают первые робкие шаги в жизни, постараться предостеречь их от ошибок, подать руку им, помочь, посоветовать. Просто проявить любовь и тепло, терпение, проявить заботу такую же, как о своих детях. Тогда мне кажется нам полегче будет жить и семей счастливых будет больше вокруг.

Беседовала Александра Грипас

Поделиться в: