Митрополит Гурий (Егоров) и протоиерей Игорь Мальцев на Саратовской земле

В минувшем году Свято-Троицкий кафедральный собор Саратова и музей истории собора посетила дочь саратовского приснопамятного священнослужителя, протоиерея Игоря Мальцева, который служил в соборе в 50-60-е годы. В газете собора «Троицкий листок» опубликован материал протоиерея Андрея Мальцева и его сестры Надежды Игоревны Мальцевой, проживающих в настоящее время в Ярославле, о митрополите Гурии (Егорове), составленный по рассказам их отца – протоиерея Игоря Мальцева. 

Протоиерей Игорь (Мальцев Игорь Константинович, 23.07.1925 – 28.08.2000) родился в православной семье в городе Саратове. Его мать Нина Михайловна Ветвицкая была зубным врачом, отец Константин Тихонович Мальцев работал главным бухгалтером, но мечтал быть священником.

Дед отца Игоря Тихон Тихонович был старостой церкви, за что позднее был осужден. Нина Михайловна тоже была арестована и выслана – за то, что хлопотала за арестованного и сосланного архиепископа Саратовского Досифея. В ссылке Нина Михайловна познакомилась со своим будущим мужем Константином Тихоновичем, который приезжал навестить своего отца. Братья Нины Михайловны – Георгий и Анатолий – тоже подверглись аресту. В обвинение им ставилось то, что их сестра была «ярая тихоновка». Духовником Нины Михайловны был епископ Николай (Парфенов) по прозвищу Горбатенький, впоследствии священноисповедник (епископ Николай прославлен в лике святых Зарубежной Церковью в 1981 году, но после объединения в общий календарь его имя перенесено пока не было). Нина Михайловна была выслана в Зырянскую область на три года под гласный надзор ГО ОГПУ. Это подорвало ее здоровье, впоследствии она скончалась от туберкулеза. После ссылки Нина Михайловна и Константин Тихонович обосновались в Загорске. По благословению епископа Николая они жили в его доме вместе со схиигуменией Марией и ее послушницей. У матушки Марии часто собиралось духовенство, совершались богослужения. Образ жизни епископа Николая и схиигумении Марии навсегда запечатлелся в душе Игоря Мальцева. В семье Мальцевых было трое детей: Игорь, Олег и Маргарита. Нина Михайловна очень любила духовенство: в те непростые годы, сама пройдя испытания, она всячески, чем могла, поддерживала священнослужителей. В день своего 70-летия отец Игорь в проповеди вспоминал, как мама повела его к архимандриту Крониду (Любимову), последнему наместнику Троице-Сергиевой лавры, и тот предсказал, что Игорь будет священником. Отец Игорь отмечал, что это было одним из многих явлений милости Божией к нему.

Нина Михайловна умерла в 1940 году, а Константин Тихонович погиб на фронте. Игорь, окончив Калининское военное училище химзащиты, участвовал в Великой Отечественной войне в 1943–1945 годах, на 1-м Украинском фронте. После победы он был направлен на курсы усовершенствования офицерского состава, по окончании которых в ноябре 1945 года приехал домой в отпуск. В Загорске Игорь пришел на службу в родной для него с детства Ильинский храм. Всенощную на празднование Собора Архистратига Божия Михаила возглавлял митрополит Николай (Ярушевич). При елеопомазании он по-отечески радушно обратился к нему: «Дорогой наш воин!». Это теплое обращение очень растрогало его. На той службе произошли замечательные события: митрополит Николай сообщил о решении правительства открыть Троице-Сергиеву лавру и о назначении ее наместником архимандрита Гурия (Егорова). Там же Игорь впервые увидел отца Гурия. С первого взгляда тот привлек его внимание внутренней духовной силой. Игорь подумал: «Вот бы такого духовного отца!». Через несколько дней после их знакомства архимандрит Гурий предложил ему стать его духовным сыном. Отец Игорь вспоминал, что от радости был как на седьмом небе. С самыми теплыми чувствами он вспоминал о времени наместничества архимандрита Гурия в Троице-Сергиевой лавре. Открытие лавры в 1946 году, первоначальная реставрация – все тяжести этого времени легли на плечи наместника.

Отец Игорь вспоминал грустную историю, которая произошла перед первой пасхальной службой в Успенском соборе. Святейший Патриарх Алексий I передал архимандриту Гурию (Егорову) фарфоровое яйцо с изображением преподобного Сергия, отец Гурий благословил повесить яйцо на паникадило. Игорь, стоя на стремянке, примерял яйцо к паникадилу. Стоящий внизу диакон Сергий Боскин рассуждал: «Как-то и не очень подходит...». Внимая ему, Игорь задумался, выпустил конец ленты, яйцо упало и разбилось. Архимандрит Гурий, узнав об этом, как говорил отец Игорь, должен был прогнать его «с глаз долой», а он тихо, с болью сказал: «Что же ты сделал?! Мне придется докладывать Патриарху». Приезжает Святейший. Игорь подошел под благословение, Патриарх Алексий потрепал его по голове и сказал: «Это ты яичко-то разбил? Жаль, второго такого у меня нет, только с видом лавры». Отец Игорь, переживая всю эту историю, отмечал, как по-отечески было сделано ему внушение.

25 августа 1946 года состоялась епископская хиротония архимандрита Гурия (Егорова). Он был назначен епископом Ташкентским и Среднеазиатским. С собой в Ташкент владыка взял иеромонаха Иоанна (Вендланда), Александра Хархарова и Игоря Мальцева.

Владыка Гурий любил богослужение, проявлял живое, отеческое, заботливое отношение к пастве: проводил беседы, объяснял, как Церковь подготовительными неделями ведет всех, как по ступенькам, к Великому посту, а затем – к Воскресению Христову. Народу в храме всегда было много, прихожане любили его, тянулись к нему. Он уделял особенное внимание молодежи, которая постоянно окружала его. Владыка всем и всегда оказывал помощь мудрым советом или материально. Сохранились фотографии служб владыки. Часто владыка сам проводил спевки. Живое участие в церковной жизни объединяло и согревало людей. Владыка не любил партесное пение, он считал, что оно носит светский характер. Исключение составляла только Страстная седмица. Очень любил подобны, говорил, что они написаны так, чтобы раскрыть содержание стихир. И впоследствии отец Игорь говорил, что когда хор пел стихиры на подобны, он думал: «Вот владыка Гурий порадовался бы!».

Владыка Гурий рано остался без родителей и часто говорил, что испытывал чувство сиротства и нехватки материнской любви. Именно поэтому владыка переживал о том, что не сможет в полной мере дать должной любви своим духовным детям, в свое время не напитавшись ею от родителей. На самом деле его духовные чада с избытком ощущали любовь и заботу владыки. Он не любил лености, неряшливости, небрежности. Любил прогулки, физический труд, службы, серьезно готовился к проповедям – в результате такого духовного руководства его духовные дети утвердились в послушании своему духовному отцу, но не в слепом подчинении, а во вверении всей своей жизни владыке на основе взаимной любви, доверия и веры в то, что они выполняют волю Божию.

В 1949 году по благословению владыки Гурия иеромонах Михей (Хархаров) и Игорь Мальцев поступили в 3-й класс Московской духовной семинарии. С благодарностью вспоминал отец Игорь преподавателей семинарии. Вспоминал, как на экзамен по догматическому богословию приехал Патриарх Алексий I. Этот предмет вел профессор Сергей Васильевич Савинский, который всегда экзаменовал учащихся по 40 минут и говорил, что «на пять знает только Господь Бог, он сам на четыре, а студент – на три». Все перепугались – сам Патриарх приехал! И вот заходит первый воспитанник. Через пять минут выходит – оценка пять. Так же быстро проходили остальные учащиеся. Очень резво прошел экзамен: оценки – пять, четыре… Профессор бледнеет, краснеет! После экзамена Святейший обратился к Сергею Васильевичу и сказал, что для студентов экзамен должен быть праздником. Если студент за год не выучил материал, то за неделю тем более не выучит. Можно себе представить, как студенты чаяли после этого приезда Святейшего!

По возвращении в Ташкент после учебы Игорь Мальцев увлекся девушкой. Ее звали Светланой, он носил медальон с ее фотографией. Несколько раз во время послушаний в архиерейском саду он, повесив подрясник на яблоню, сбегал в город на свидание с девушкой. И вот отец Михей взял подрясник и отнес его архиерею. Владыка очень расстроился: это было время, когда светские власти внедряли в церковную среду «своих» людей, и владыка не избежал искушения заподозрить такого «информатора» в лице Игоря. Но все прояснило письмо, найденное иеромонахом Иоанном (Вендландом) в кармане подрясника, адресованное Светлане. Владыка искренне любил Игоря и очень обрадовался. Позднее, когда отец Игорь будет произносить свою первую проповедь, отец Иоанн пошутит: «Я ожидал, что ты скажешь проповедь таким же белым стихом, каким писал письма девушке».

В наказание за эти отлучки в город владыка посадил Игоря в библиотеку, а потом отправил в горы на полевые геологические работы, которые проводил геолог иеромонах Иоанн (Вендланд). «Там в горах, – вспоминал отец Игорь, – чувствуется особое присутствие Божие, трепет перед Его величием, тишина, Господь как-то особенно близко». Игорь расстался с девушкой и медальоном и вернулся с твердым намерением принять монашество. Владыка даже назначил день пострига, и было выбрано имя. Но вот владыка вызывает к себе в кабинет Игоря и показывает ему коробочку, где лежат кольца, крестики, цепочки, сережки и т. п. (время было тяжелое, многие остались без близких, родных, и владыка многим помогал из этих пожертвований; в том числе венчальные кольца достались Игорю и его невесте Вере). Игорь, рассматривая эту коробочку, подумал: «Зачем все это монаху?». И владыка, закрыв коробочку, сказал: «Ты не можешь быть монахом, потому что любишь осуждать».

Вскоре владыка Гурий познакомил Игоря с близкой ему семьей Ирины Михайловны Ермолаевой. Она овдовела в 22 года, оставшись с двумя дочерьми, Галей и Верой. Ее отца, иерея Михаила Красноцветова, расстреляли в 1937 году, мать Мария Николаевна тоже отсидела за веру, ее воспоминания «За все благодарите» печатались в журнале «Москва». Когда открылась Троице-Сергиева лавра, девочки были школьницами. Матушка Вера Петровна вспоминала, что в день открытия лавры в школе устроили пионерскую линейку, чтобы задержать детей, но кто-то из ребят сорвал линейку, и все ринулись в лавру. Галя, Вера и их подруга Маша Фудель очень любили владыку и часто после службы провожали его до покоев и несли его портфель. За это их прозвали «женами мироносицами». Впоследствии все трое стали матушками. Когда владыка познакомил Игоря с семьей Ирины Михайловны, Игорь расположил к себе всю семью своим простым и жизнерадостным характером. Его прекрасные отношения с Ириной Михайловной сохранились до конца ее жизни. 28 июля 1951 года, на день памяти святого благоверного князя Владимира, состоялось венчание Мальцевых. Шаферами на венчании были Геннадий Тимофеев (впоследствии митрополит Волгоградский Герман, ныне на покое) и Сергей Зегжда (ныне профессор Санкт-Петербургского университета).

В 1953 году владыку переводят на Саратовскую кафедру. С ним поехала вся его духовная семья: отец Игорь, иеромонах Михей, архимандрит Иоанн. Это был тяжелый период для владыки: обстановка в Саратовской епархии была непростая. Жесткий уполномоченный по делам Церкви, недоброжелательство со стороны настоятеля отца Иоанна Цветкова. О последнем свидетельствует характеристика, данная благочинным протоиереем Иоанном Цветковым в январе 1957 г.: «Было известно, что по переводе архиепископа Гурия из Ташкента новым Ташкентским епископом Ермогеном священник Мальцев был переведен из собора в село, о чем священник Мальцев не упоминает. Это надо восстановить по другим документам в личном деле. За время служения о. Игоря замечено, что на первых порах он вел себя довольно развязано в содружестве "с отцом Михеем" и, конечно, косвенным образом является виновником произведенной смуты 1954 г. После ухода архиепископа Гурия поведение священника Мальцева стало нормальным и замечаний нет». Придирки саратовского уполномоченного подчас были абсурдны: служил в Троицком соборе священник Иоанн Волков, как две капли воды похожий на императора Николая II, его вызывает уполномоченный, но, увидев его, с досады кричит: «Что за безобразие! Вы хотя бы бороду стригли по-другому».

В 1959 году (после Чернигова и Днепропетровска) владыка Гурий был переведен в Минск. С ним поехал иеромонах Михей, который после переезда владыки в Ленинград в 1960 году остался в Минске и в 1963 году был назначен наместником Жировицкого монастыря. Новый наместник снискал большую любовь и уважение братии и паствы. В этот монастырь был сослан на покой архиепископ Ермоген (Голубев), который возглавлял Ташкентскую кафедру после владыки Гурия. Архиепископ Ермоген был сыном профессора Киевской духовной академии, сам высокообразованный, блестящий проповедник, при нем был реконструирован ташкентский кафедральный собор. Такая яркая личность была неудобна для многих; отправив его на покой в Жировицкий монастырь, от наместника потребовали контроля за епископом, просмотра переписки и изоляции от общения с народом. Архимандрит Михей хорошо знал архиепископа Ермогена, уважал и любил его и отказался от поставленных условий. За это в 1969 году он был вынужден покинуть монастырь в течение 24 часов с угрозой от уполномоченного, что он никогда не будет архиереем. Но Божия воля и время определили иначе…

После отъезда владыки Гурия из Саратова отец Игорь с семьей остался в Саратове и в общей сложности прослужил здесь 14 лет. Снискал глубокое уважение и любовь паствы, о чем свидетельствуют теплые поздравления и письма, а главное – поддержка любящих сердец во время испытания, когда он был запрещен в священнослужении на шесть месяцев (об этом позже). После владыки Гурия на Саратовскую кафедру был назначен епископ Вениамин (Милов). Отец Игорь вспоминал, как в своем приветственном слове в Троицком кафедральном соборе епископ Вениамин сказал: «Я приехал в этот виноградник, чтобы здесь окончить дни своей жизни». Эти слова оказались пророческими. Прослужил здесь владыка меньше года. Отец Игорь вспоминал о проповедях владыки – кратких, но всегда назидательных. С теплом и любовью обращался владыка к своей пастве: «Дорогие, Богом данные мне дети!». На службах, когда собор был полон народа, владыка помазывал всех сам. Во время службы тишина стояла такая, что можно было услышать, как муха пролетит. Владыка повышал голос, когда слышал разговоры, а потом просил прощения: «Братья, простите, меня коробит, когда я слышу разговор в Божием храме».

Вспоминал отец Игорь и первую службу в Успенском соборе Троице-Сергиевой лавры в 1946 году. Облачения были переданы из ризницы музея: тяжелые, шитые золотом, все разные. Архимандрит Вениамин обратился к послушнику Игорю: «Ты, брат Игорь, подбери мне облачение полегче». У послушника эта просьба вызвала смущение и недовольство: «Как так? Ведь в праздник надо покрасивее!» А потом, узнав, какие испытания выпали на долю архимандрита Вениамина и как у него болело все тело, Игорь не мог вспоминать о просьбе архимандрита Вениамина без слез. Всего семь месяцев прослужил владыка Вениамин (Милов) на Саратовской кафедре.

После кончины епископа Вениамина на кафедру заступил митрополит Вениамин (Федченков). Отец Игорь был убежден, что они оба были святые. Один – строгий аскет, любящий Бога и свою паству. Второй – простой, открытый, с живым сердцем, сама любовь. По отдельным поступкам митрополита Вениамина (Федченкова) было заметно, что он немного юродствовал. Например, пригласит священника из глубинки, посадит за накрытый стол, на котором стоят приборы: две вилки, два ножа, ложка. Батюшка совсем засмущается, не знает, как вести себя. А владыка за ним наблюдает, а потом начинает брать еду руками. Приглашенный совсем теряется… А митрополит Вениамин говорит: «Ешь, я с царями едал, такие же люди».

Но вскоре на владыку написали донос. Приложил руку к этому тот же благочинный протоиерей Иоанн Цветков. Весь клир собора подписался, кроме священника Игоря Мальцева. Когда из Москвы приехал разбираться протопресвитер Николай Колчицкий (протопресвитер Николай Колчицкий также приезжал в Саратов инспектировать семинарию, но позже, когда владыки Вениамина (Федченкова) уже не было на кафедре), он спросил отца Игоря, почему тот не подписал. Отец Игорь ответил: «Я не могу против своего архиерея подписывать то, с чем я не согласен», на что отец Николай сказал: «Вы мудро поступили. Митрополит, узнав об этом, торжествовал». И добавил, что владыка с грустью сказал: «Один Игорь настоящим оказался».

Про власть предержащих митрополит Вениамин всегда говорил, что «их надо любить». Но после доноса и клеветы отметил, что «трудно их любить». Владыку Вениамина отправили на покой в Псково-Печерский монастырь, на что он смиренно сказал: «Я монах и должен жить в монастыре». Перед смертью владыка вложил в руку священника Иоанна Крестьянкина (тогда еще не монаха.– Ред.) записочку со словами: «Пора нам всем понять, что мы представляем собой существенную ненужность и никому не нужны, кроме Бога».

Владыка Гурий скончался в Симферополе 12 июля 1965 года. Архимандрит Михей и отец Игорь присутствовали на его отпевании. Не смог приехать только владыка Иоанн, так как нес послушание в далекой Америке.

Удивительным образом Промысл Божий соединит их под омофором митрополита Иоанна (Вендланда) в Ярославле в 1967–1969 годах. Их духовная семья вновь будет вместе. Хочется упомянуть интересный момент – явное чудо явления Промысла Божия. Отец Игорь вследствие доноса был лишен регистрации на шесть месяцев. Все это время семья с пятью детьми существовала только на помощь прихожан. Помогали кто чем мог. После возвращения регистрации отца Игоря приглашает архиепископ Варфоломей (Гондаровский), приехавший из Австрии и назначенный на Тульскую кафедру. В московском метро отец Игорь встречает своего духовного брата митрополита Иоанна, приехавшего из Америки на Ярославскую кафедру. «Я тебя никуда не отпускаю», – говорит владыка. И они едут в Ярославль.

В октябре 1967 г. отец Игорь и матушка Вера с пятью детьми (младшему было шесть месяцев) переехали в Ярославль. Митрополит Иоанн по-отечески принял отца Игоря и назначил его своим келейником с окладом 200 рублей (у служителей культа тогда была 19-я статья с 50-процентным налогом). Только спустя два месяца владыка уговорил уполномоченного разрешить протоиерею Игорю Мальцеву быть клириком Ярославской епархии. Отец Игорь получил указ о назначении настоятелем Троицкой церкви в селе Введенском Ярославского района. Спустя шесть месяцев митрополиту удалось перевести протоиерея Игоря в Феодоровский кафедральный собор штатным священником. В это время настоятелем собора был протоиерей Борис Георгиевич Старк – сын адмирала Г. К. Старка. Это был удивительный священник. Поздравляя через год отца Игоря с Днем ангела, отец Борис отметил, что у них в клире собора особая атмосфера доброжелательности, взаимопомощи и братской любви, и во многом это заслуга отца Игоря.

В 1969 году архимандрит Михей вынужден был покинуть Жировицкий монастырь. И он приехал в Ярославль под омофор митрополита Иоанна. Так воссоединилась духовная семья владыки Гурия. Во всем видна его молитвенная помощь. Вопреки словам, сказанным уполномоченным архимандриту Михею, его архиерейская хиротония состоялась 17 декабря 1993 года, в День ангела владыки Гурия.

У всех людей, знавших отца Игоря, он остался в памяти светлым, добрым, любящим и всеми любимым, верой и правдой прослужившим Богу и людям. Он имел все церковные награды. Самой дорогой наградой для него было служение с отверстыми царскими вратами до «Отче наш». Отец Игорь очень сокрушался, когда заканчивалась пасхальная седмица, и царские врата закрывались. А эта награда оставляла ему радость Пасхи.

Все отмечали отца Игоря как прекрасного проповедника. К проповеди он готовился серьезно. Наставлял молодых священников, говоря, что церковный амвон не для того, чтобы говорить то, что придет в голову. На службу приходил утром за два часа, чтобы всех помянуть. Говорил, что преступление – начинать позже положенного, потому что самое дорогое у человека – это время. Сослужащие отцу Игорю священники отмечали, что служил он со слезами и голос часто прерывался, особенно во время Евхаристического канона.

Духовная дочь отца Игоря Анастасия Коваленко-Корникова говорила о нем: «Кто из нас не испытывал на себе силу его молитв? Болел ли кто-то, сдавал ли экзамены, призывался ли в армию – он нес свои нужды и переживания к дорогому батюшке, и каждому находилось место в любящем сердце пастыря».

Только сейчас начинаешь понимать, как милостив Господь, явивший нам, неуверенным и сомневающимся, образ истинного Своего служителя. Отец Игорь отошел ко Господу в свой любимый праздник Успения Божией Матери, 28 августа 2000 г.ода напутствованный принятием Святых Христовых Таин. Последними его словами было: «Всех люблю».

Владыка Михей в день памяти отца Игоря вспоминал, что в семинарии он выделялся среди своих одноклассников не только своей исключительной памятью. У него спрашивали совета священники. Он был очень жизнерадостным, любил пошутить, но очень серьезно относился к вопросам веры. Люди тянулись к отцу Игорю за его простоту, доброе расположение ко всем, и он многих привел к вере.

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин), узнав о кончине о. Игоря (они знали друг друга с открытия Троице-Сергиевой лавры в 1946 году), сказал: «Он так любил Божию Матерь. Она его и взяла».

Вспоминая «братство Владыки Гурия» и размышляя над удивительными переплетениями событий в судьбах его членов, вновь и вновь понимаешь, как милостив Господь, он обещал верным Своим: И влас главы вашей не погибнет (Лк. 21, 18) – и провел их невредимо в страшное время гонений по жизненным путям. В терпении вашем стяжите души ваша (Лк. 21, 19). И они не только свои души сохранили в гонении веры, а и сердца многих и многих вокруг, прикоснувшихся к ним, загорелись этим огнем. И по сей день он горит, сохраняя благодатную память об этих удивительных Божиих людях, служивших для окружающих яркими путеводными звездочками, а страждущих и чающих утешения обогревавших неиссякаемым теплом своих больших сердец.

И еще раз о Промысле Божием. В наше непростое смутное время все больше становится людей равнодушных, с потухшими глазами и холодными сердцами. И все меньше тех, на кого можно было бы опереться в духовном плане, кто поддержал бы в трудные моменты жизни. Потихоньку уходят и те, кто знал, видел воочию, соприкасался по жизни с владыкой Гурием и его духовной семьей. Казалось бы, живая память о них должна стираться в сознании людей. Но неисповедимы пути Господни! Вслед за владыкой Михеем Ярославскую кафедру возглавил владыка Кирилл (Наконечный). Он оказался архипастырем с большим, живым, неравнодушным сердцем. Владыка был поражен величиной личности митрополита Иоанна (Вендланда), его жизнью, силой веры, любовью ко всем без исключения. Сам владыка не раз в трудных ситуациях ощущал помощь и поддержку владыки Иоанна. Всей душой полюбив духовную семью владыки Гурия, владыка Кирилл особо чтил их память. Благодаря ему все больше людей узнавало о владыке Иоанне, о его духовном отце владыке Гурии и собратьях. Память их отмечалась уже на епархиальном уровне (вечера памяти духовной семьи владыки Гурия). После перевода владыки Кирилла на другую кафедру Промысл Божий определил вдохновлять почитание памяти келейнику владыки Михея, ныне архипастырю, епископу Переславскому и Угличскому Феодору (Казанову; ныне митрополит Волгоградский и Камышинский.– Ред.). Владыка Феодор продолжил это делать вдохновенно, с благодарностью и любовью поминая своих духовных наставников. Промыслительно, что хиротония епископа Феодора совершилась в тот же день, что и архиерейская хиротония владыки Иоанна (Вендланда).

«Троицкий листок»