Чтобы знали и помнили
В епархиях Саратовской митрополии 13 сентября 2015 года будет отмечаться Собор Саратовских святых. В этот день Церковь вспоминает и прославляет святых, связанных с Саратовской землей служением и подвигом. Памятная дата, установленная Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Кириллом в 2010 году, уже отмечалась в епархиальных центрах — Саратове, Покровске (Энгельсе), Балашове, а также в Вольске. В этом году основные мероприятия пройдут в Балаково. В программу войдут праздничные богослужения, открытие тематической выставки и концерт духовной музыки. О значении празднования Собора Саратовских святых мы беседуем с секретарем комиссии Саратовской епархии по канонизации подвижников благочестия священником Максимом Плякиным.
— Отец Максим, какова, на Ваш взгляд, цель этих праздничных мероприятий?
— История святости Саратовской земли — это наша общая история, о которой никак нельзя забывать. И не важно, каков социальный статус человека, какое у него отношение к религии вообще и Православию в частности — это наше общее наследие, и знать о нем должен каждый.
Рассказывая о событиях, которые происходили в течение XX века на Саратовской земле, мы открываем те страницы родной истории, о которых многие наши земляки просто не догадываются. Я помню изумленные лица людей во время презентации выставки «Гонения на Русскую Православную Церковь в Саратовском крае» в предыдущие годы. Многие смотрели на фотографии, документы и открывали для себя неизвестные страницы истории. Мы стараемся сделать так, чтобы забытой и потерянной для нас истории не было.
— Экспозиция выставки «Гонения на Русскую Православную Церковь в Саратовском крае» рассказывает о судьбах и подвиге пострадавших за веру подвижников благочестия. Какие уникальные материалы представлены на этой выставке?
— Прежде всего, хотелось бы отметить, что сама идея этой выставки состояла в том, чтобы собрать свидетельства о гонениях на нашу Церковь в XX веке. Для этого мы собрали воедино и представили на выставочных стендах те материалы, которые хранятся в архивах. Пользуясь случаем, мне хотелось бы поблагодарить и архив управления ФСБ по Саратовской области, и Саратовский областной музей краеведения, и Саратовский художественный музей им. А.Н. Радищева, которые предоставили нам свои материалы. И, наверное, самая трогательная и берущая за душу часть этой выставки — это сохраненные до наших дней личные фотографии и документы репрессированных священников. Все это предоставили нам родственники святых.
Не секрет, что хранить воспоминания о деде или прадеде священнике в советские годы было очень опасно. Всякое упоминание о казненном предке попросту уничтожалось из семейных архивов: сжигали фотографии, письма, чтобы дети, внуки и правнуки репрессированного не попали под ту же самую «государственную машину». Тем не менее, несмотря на опасность оказаться семьей «врагов народа» и попасть под волну репрессий, люди все-таки сохранили эти документы. А это очень ценно для нас.
– В этом году выставка во время торжественного открытия в Балаково будет дополнена презентацией текста службы мученику болярину Александру – графу Медему. Расскажите поподробнее о нем.
– Это удивительный человек. Он происходил из немецкой семьи графов и был лютеранином. Православие принял в непростое для России предреволюционное время, в 1916 году, уже в зрелом возрасте. Это было выстраданное и осмысленное решение.
Когда в нашей стране начались гонения, он непоколебимо встал на защиту Церкви. На тот момент он являлся членом приходского совета Свято-Троицкого монастыря в г. Хвалынске, был прекрасным специалистом аграрного дела и очень многое сделал для развития сельского хозяйства в Хвалынском уезде. Когда советская власть предложила ему выгодное сотрудничество, он категорически отказался работать с гонителями Церкви.
Его арестовывали четыре раза. Последний его арест даже не увенчался приговором. Святого просто замучили в тюремной больнице. Святой Александр Медем похоронен в братской могиле недалеко от г. Сызрани Самарской области. Его именем названа православная гимназия в Самаре.
Кстати, у святого Александра достаточно много родственников в Германии. Некоторые потомки приезжают в Хвалынск, чтобы принять участие в торжествах в честь его памяти. Святой Александр Медем также мог уехать из России в Германию. Но он считал, что не простит себе, если бросит русский народ, а главное — Церковь, служить которой он считал своим долгом. Ведь он горячо любил христиан, которые трудились в его поместье в Хвалынском уезде. Прибалтийский дворянин, титулованный граф разделил с русским народом горькую чашу. И вспомнить его житие и подвиг, напомнить о его огромных трудах ради Церкви – наша прямая обязанность.
На торжествах в г. Балаково пройдет презентация текста службы мученику болярину Александру (графу Медему). В Саратовской митрополии сложилась добрая традиция готовить к празднованию Собора Саратовских святых издания церковного последования – службы, посвященные Саратовским святым.
День памяти святого Александра Медема совпадает с памятью еще двух новомучеников нашего собора: насельника Свято-Троицкого монастыря г. Самары священномученика Нифонта (Выблова) и священномученика Дионисия (Щеголева). Память этих святых в церковном календаре отмечается 23 ноября (10 ноября по старому стилю).
— Основную работу по формированию списка саратовских святых, которые упомянуты в экспозиции, проводила ваша комиссия. Расскажите, пожалуйста, какими критериями отбора вы руководствовались.
— Работа шла методом последовательного вычеркивания. Первым делом комиссия начала собирать информацию обо всех святых Русской Православной Церкви, кто хоть как-то был связан с Саратовской землей. Этот предварительный список включал более 70 имен.
Затем необходимо было убрать из списка имена тех святых, чьи жизнь и подвиг с Саратовской землей были мало связаны.
В результате пересмотра первого списка осталось тридцать четыре имени. Этот список Епископ (ныне Митрополит) Саратовский и Вольский Лонгин и передал на рассмотрение Святейшего Патриарха Кирилла. После проверки его синодальной комиссией по канонизации святых Патриархии Русской Православной Церкви в списке оставили всего двенадцать человек, которые и вошли в Собор Саратовских святых.
– А как обстоит дело с остальными подвижниками?
– Мы знаем, что из огромного множества репрессированных священнослужителей засвидетельствованы далеко на все. О ком-то не собрано достаточно материалов, о ком-то имеются противоречивые сведения. Ведь с кончины некоторых страдальцев прошло слишком мало времени. Поэтому мы не способны беспристрастно оценить их жизненный путь. Но приоритетным направлением для нас является работа с людьми, которые причислены Церковью к лику святых.
Это не означает, что мы забыли о подвижниках, которые в окончательный список не попали. Тому пример преподобноисповедник Гавриил Мелекесский, частица мощей которого находится в Свято-Троицком кафедральном соборе г. Покровска. В 1921 году Иоанн (мирское имя Гавриила) был рукоположен во диакона к Свято-Троицкой церкви г. Покровска, а в 1922 году – во священника к тому же храму. Святой Гавриил прослужил на нашей земле более двух лет, но в число святых, теснейшим образом связанных с нашей землей, он не попал.
— Отец Максим, а могли бы Вы вспомнить интересные случаи, связанные с подготовкой празднования? Ощущалась ли помощь Божия в этом благом деле?
— Когда мы готовили первое празднование в 2011 году, Епископ Лонгин благословил написать икону Собора Саратовских новомучеников. Мы предоставили для этого фотоматериалы. Сразу обнаружилось, что фотографии некоторых святых не сохранились. Было решено на месте ликов тех, у кого нет фотографий, написать некое обобщенное изображение в соответствии с возрастом мученика. Когда икона была написана, а выставка еще не была сверстана окончательно, в редакцию газеты «Православная вера» обратились жители г. Петровска с информацией о том, что в городе живет внучка одного из святых, изображенного на иконе. У нее оказалась уцелевшая фотография деда. Когда мы сравнили лик, изображенный на иконе, с фотографией, то заметили удивительное совпадение. На фотографии и иконе было одно лицо. И вот такие незаметные чудеса сопровождали практически всю подготовку этого празднования.
И еще одно удивительное совпадение. Буквально на следующий день, как я закончил написание последнего песнопения церковного чинопоследования к празднованию Собора Саратовских святых, в Саратов была привезена вторая икона наших святых, написанная к празднованию Собора. Ее подлинник сейчас находится в Музее Саратовской митрополии. На написание иконы ушло почти два года, и предугадать, когда будет закончена эта фундаментальная работа, не было ни малейшей возможности. То, что завершение написания богослужебного текста и иконы совпали, я считаю ясным свидетельством того, что Господь не оставляет нас своей заботой.
— Удалось ли комиссии выявить какие-то новые интересные имена, связанные с Покровской епархией? Наслышана об интересной судьбе епископа Стефана (Виноградова), сосланного в нарынские лагеря и расстрелянного.
— Одно из направлений в работе комиссии — это поиск будущих кандидатов на канонизацию. И один из них — приснопамятный епископ Стефан (Виноградов). Имя владыки попало в поле зрения нашей комиссии после того, как в комиссию обратился внук одного священника, служившего в г. Пугачеве в 1936 году. Этот человек предоставил нам информацию о судьбе своего родного деда. Оказалось, что батюшка проходил по одному следственному делу с епископом Пугачевским Стефаном.
Тогда было выявлено две проблемы в изучении жизненного подвига владыки Стефана. Во-первых, после приговора Саратовского областного суда – а владыка в 1936 году был приговорен к семи годам заключения – никаких дальнейших сведений о его жизни обнаружить не удалось. Мы вынуждены были приостановить поиски, не теряя надежды, что в каких-нибудь архивах всплывет информация о владыке Стефане.
Вторая проблема возникла, когда материалы следственного дела попали к нам в руки. В документах оказалось своего рода дублирование. Мирское имя владыки Стефана – Василий Виноградов. Такое же имя носил обновленческий митрополит Самарский. В некоторых архивных записях два Василия Виноградова по мирским именам оказались попросту перепутаны.
Путаницу удалось преодолеть. Тогда перед нами предстали все ужасы преследования старца. На момент приговора в Саратове владыке Стефану было уже за 70 лет. Мы предполагали, что семилетний срок заключения он просто не переживет. Тем более что за плечами уже был срок. Вопрос стоял лишь в том, в какой лагерь он попал и сколько Господь ему отмерил жизненного пути. Умереть своей смертью владыке Стефану не дали. Третий в его жизни арест был уже в Нарынском крае, где он был приговорен к высшей мере наказания.
Семидесятитрехлетнего старца в январе 1938 года расстреляли в г. Томске. С одной стороны, для нас этот факт стал свидетельством того, что владыка Стефан, который всю свою жизнь свидетельствовал о вере, именно мучеником ушел из этой земной жизни. С другой стороны — мы столкнулись с тем, что в советской репрессивной машине перемалывали людей, невзирая на возраст. Так, на Бутовском полигоне был казнен восьмидесятитрехлетний священномученик Серафим (Чичагов). Священномученик Иоанн Заседателев из г. Пугачева погиб, не доехав до Карагандинского концлагеря, когда ему доходило семьдесят девять лет.
Мы осознаем, насколько страшными были эти десятилетия. Погружаясь в ту атмосферу, отображая ее в наших статьях и книгах, на наших выставках, мы лишь надеемся, что ужас этих лет не будет позабыт и что он больше не повторится.
— Будет ли продолжен список новомучеников?
— Конечно. Мы не тешим себя иллюзиями, что мы нашли всё. Ныне покойный офицер КГБ, которому пришлось работать с приснопамятным архиепископом Пименом (Хмелевским), передавая ему список, подготовленный по архивам КГБ, предупредил владыку: «Хорошо, если это треть». В том списке было около 900 имен. Конечно, мы далеко не всё знаем, что происходило в те годы, а что-то мы уже не найдем. Ведь архивы и горели, и уничтожались преднамеренно.
Например, следственное дело священномученика Косьмы Рыбушкинского не попало в поле зрения офицеров КГБ по той простой причине, что он был осужден и арестован не как священник, а как кулак. Он был родом из крестьянского сословия и долгое время занимался обычным крестьянским хозяйством. Расстреляли его как попа-кулака. Материалы о нем удалось обнаружить благодаря воспоминаниям потомков святого Косьмы. И на основании представленных Саратовской епархией материалов в 2004 году Священный Синод Русской Православной Церкви принял решение о прославлении его в лике святых. Я так думаю, что эти открытия еще будут продолжаться.
О ком-то из святых мы хорошо знаем. Например, о благочинном г. Пугачева священномученике Николае (Амассийском). Интересные материалы о нем обнаружились в московских архивах. На момент своего последнего ареста он был благочинным без архиерея: епископ Пугачевский просто не доехал до кафедры и в городе не появился, таким образом отец Николай внезапно оказался не только благочинным центрального Пугачевского викариатства Саратовской епархии, но и исполняющим обязанности управляющего викариата. В этом статусе он переписывался с Патриаршим местоблюстителем митрополитом Сергием. Переписка сохранилась в архиве Московской Патриархии. Поэтому мы и имеем представление, как проходила административная деятельность отца Николая. Далее был арест в 1934 году, второй арест в 1937 году и мученическая кончина на одной из ударных строек Комсомольска-на-Амуре.
— Где жителям Саратовской области узнать более подробную информацию о судьбе саратовских новомучеников? Какие книги имеются на эту тему?
— К сожалению, монографическое исследование в этой области только одно. Это подготовленная усилиями нашей комиссии в 2000 году книга «Саратовские подвижники». Многие данные в ней устарели, так как вышли пятнадцать лет тому назад. Но издание ценно тем, что в нем имеется перечень людей, над материалами о которых наша комиссия работала в разные годы.
Сейчас в издательстве Саратовской митрополии готовится новый сборник житий святых, чьи имена вошли в Собор Саратовских святых, — двенадцати подвижников веры. Это будет глубокое исследование с использованием архивных документов, воспоминаний родственников репрессированных, редчайших документов, а также ряда фотоматериалов. В том числе это материалы из архивов потомков святых.
Когда мы беседуем с этими людьми, то понимаем, что сидящий перед тобой человек не просто потомок репрессированного. Их у нас в стране достаточное количество. А дед или прадед этого человека — святой Вселенской Церкви. Это непередаваемое чувство. Например, на память о нашей встрече с Юлией Васильевной Меркуловой у нас осталась фотография, где Юлия Васильевна держит в руках икону собственного деда. Для нас он — святой Михаил Платонов, а для нее — дедушка.
Кроме того, значительная часть материалов была опубликована в газете «Православная вера», журнале «Православие и современность» и на сайте Саратовской епархии. В одном из последних номеров журнала вышли публикации еще о двух святых – священномучениках Петре (Покровском) и Дионисии (Щеголеве).
Мы надеемся, что эта работа будет продолжена и дальше. Также будет подготовлен сборник материалов о тех страдальцах, которые Церковью не засвидетельствованы как святые. Сейчас комиссия занимается подготовкой материалов по их канонизации. Это некий предварительный отчет о проделанной работе.
Мы не знаем решения Синода, но совершенно уверены, что эти материалы должны узнать жители нашей области, вне зависимости от того, признает ли их Церковь святыми мучениками или нет, будут ли они написаны на иконе или нет. Ведь мученический подвиг этих людей — это важная часть нашей церковной истории ХХ века, которую необходимо знать и помнить каждому русскому человеку.
Беседовала Елена Гранкина
12 сентября 2015 г.
Теги: Собор Саратовских святых.
Оставить комментарий
Поделиться в:
Попразднство Введения во храм Пресвятой Богородицы. 
Блгв. кн. 
