Воспитываем с умом и Церковью

Детство — самое лучшее время. Ребенок видит мир незамутненным взглядом, радуется и грустит без оглядки, помогает бескорыстно, любит и верит всем сердцем. Для него Церковь — удивительное место, где его детские эмоции проявляются еще ярче, а чувства становятся светлее и чище. Но сколько это продлится? Останется ли ребенок в храме, не разочаруется ли? Можно ли приучить его к вере? О причинах духовного кризиса, роли Церкви и семьи в воспитании размышляет настоятель храма во имя святого Архангела Михаила с. Питерка священник Сергий Ясиновский, педагог воскресной школы и опытный, любящий родитель.

— Отец Сергий, в православной среде можно услышать, что ребенка к молитве и Таинствам нужно приучать. Но насколько это действительно работает? Обычно во время службы дети ходят по храму, ухаживают за подсвечниками, общаются, играют, бывает, и вне храма, а возвращаются только к Причастию. Понятно, что в таком возрасте активность крайне высока, никто и не требует стоять несколько часов по струнке смирно, но дает ли такое времяпровождение в храме хоть что-то?

— По натуре дети могут быть спокойными и непоседливыми. Если ребенок непоседа, его, конечно же, лучше приводить непосредственно к Причастию, чтобы он понимал важность события. По мере взросления ребенка время пребывания на службе нужно увеличивать, чтобы он уже приучался не только к главному Таинству, но и к сакральному вообще.

У нас в храме были такие озорные детки, но, к чести прихожан, никто не делал замечаний ни им, ни родителям. Я прекрасно понимаю, не у всех есть возможность приводить ребенка только к Причастию — взрослым ведь тоже хочется побыть на службе. Поэтому мы с прихожанами пришли к выводу, что нужна детская площадка около храма с песочницей, качелями, каруселями. Кстати, на других приходах такие площадки тоже уже не редкость.

Что бы дети ни делали в храме, они не должны мешать богослужению и отвлекать от молитвы. Благодаря тому, что они находятся в храме, они привыкают, врастают в церковную среду, жизнь. Детей нужно приучать, и дети должны быть в храме, в Церкви. Это естественно и гармонично, ведь Церковь — это семья. А как в семье без детей?

— Можете ли Вы дать рекомендации, основанные на Вашем опыте, относительно научения ребенка молитве, участию в богослужении?

— На ребенка влияет домашняя обстановка. Если родители совершают молитву, то и дети молятся вместе с ними. Мои дети, еще не умея читать, обязательно требовали у нас с матушкой молитвословы. Детских тогда не было, и мы давали какой-нибудь помянник или вообще книжку про Курочку Рябу. И вот они стояли, держали эту книжку вверх ногами, слушали молитвы, не очень долго. Через 2–3 молитвы начинали класть поклоны, и на этом их «правило» оканчивалось. Однако суть в том, что молитва есть. И это прекрасно. Заставлять ребенка молиться, принуждать участвовать в Таинствах — неправильно. Все должно гармонично вписываться в жизнь. Не стоит переживать, что ребенок упустит что-то важное. Мой младший сын в четыре года сам подошел ко мне на исповедь. Что он тогда мог понять? И, тем не менее, его исповедь была покаянной, со слезами, осознанием. Он подошел к Таинству правильно, хотя никто его этому не учил. Другие мои дети тоже сами подошли на исповедь, по зову совести. В 7–8 лет меня тоже мучила совесть, и я не знал, что делать. Мог маме рассказать. Но с возрастом не все расскажешь родителям. Конечно, мои дети воспринимают меня не только как отца, но и как священника. Но в любом случае, неважно, семья священника или мирянина, важно, чтобы она жила церковной жизнью. Тогда все получится.

— Как Вы думаете, почему вера детей такая — непосредственная, ничем не ограниченная, трогательная?

— Ребенок в принципе не понимает, что его могут обманывать. Именно о такой вере говорил Христос (см.: Мф. 18, 3). Ребенок верит всему, тем более, когда ему рассказывают о Боге, сотворении мира, ангелах, святых, библейской истории и других интересных вещах. Фундамент веры закладывается еще в раннем детстве, когда малыш и говорить не умеет. Великомученика и целителя Пантелеимона мама, христианка, воспитывала всего лишь до трех лет. После ее смерти святой остался с отцом-язычником, в окружении язычников. Но воспитание все равно принесло свои плоды — он стал христианином.

По учению Церкви, «душа по природе христианка». Возможно, поэтому дети верят в Бога, в существование какого-то высшего разума. Могу сказать, что даже в советское время, будучи школьниками, я и мои друзья, несмотря ни на что, говорили о Боге, верили в Него. Вера в сакральное присутствовала и так или иначе проявлялась. Вот сейчас меня удивляет: ко мне приходит какая-нибудь старушка и просит отпеть мужа. В беседе выясняется, что она точно не знает, крещен ли ее супруг, потому что они об этом никогда не говорили. Но ведь в любой семье хоть сколько-то этот вопрос затрагивают. Не затрагивают в том случае, если его намеренно избегают…

Еще дети всегда верят в сказку: фей, драконов, принцесс. Но только в сказке с возрастом разочаровываешься, а в вере, как правило, нет. Если человек поверил в Бога, он с этой верой проживет всю жизнь.

— Отец Сергий, почему же тогда так много атеистов, которые признаются, что стали таковыми, именно разочаровавшись в вере? Раньше они были христианами, но теперь Бога для них нет, потому что есть войны, болезни и т. д.

— А это и не атеисты. Это богоборцы. Их слова и поступки говорят о том, что они с Богом поссорились. Они как раз верят, что Бог есть, просто этот Бог жестокий, по их мнению.

Человек верит в любом случае: в знаки зодиака, в науку, инопланетян, некий высший разум. Протодиакон Андрей Кураев сказал как-то, что настоящих атеистов нет. Потому как это самые настоящие материалисты — таких в нашем обществе можно пересчитать по пальцам. И что самое интересное, это адекватные люди, они не будут обвинять никакую религию в принципе. Они верят в материю, а мы — в духовное начало, в то, что все создал Бог.

Другой вопрос: почему человек разочаровался? Скорее всего, он что-то просил у Бога, а Бог этого не дал. Человек и обиделся. Это сродни обиде на родителей, но это же не означает, что их нет. Бывает, мы просим то, что нам не полезно, поэтому и не получаем. Очень трудно это принять и тем более за это поблагодарить. Мы эгоисты и хотим, чтобы желание исполнилось здесь и сейчас. Но раз желаемого нет, то и Того, у Кого просили, нет. Разочарование приходит не от того, что человек ничего не получил, а от того, что «Бог не исполнил». И тут стоило бы задуматься над своими поступками, но проще же обвинить кого-нибудь.

— Наверное, в большинстве случаев такое испытание веры происходит в зрелом возрасте. Но и подростковый возраст тоже непростой. Подростки тоже переживают острый духовный кризис, итогом которого становится уход из Церкви. Так ли это или проблема надуманна?

— Отчасти так. Я могу судить по воспитанникам своей воскресной школы. Дети приходят в какое-то время в храм, начинают искать Бога, а общество диктует свои условия. Ребенок, чувствуя это, хочет соответствовать духу времени, хочет всего того, чего, как ему кажется, Церковь не дает. По этим и каким-то другим причинам он уходит. Но уходит не потому, что разуверился, а потому, что произошло грехопадение. Это может случиться и со взрослым: старые грехи берут свое, изменение себя проходит очень трудно, значит, с Церковью не по пути. Человек покидает храм, но Бог его не покидает. Он ждет покаяния. И как бы низко тот ни пал, Господь найдет, принесет его больного и раненого на руках Своих, будет плакать над его ранами. Все наладится. Главное, чтобы у человека было зерно веры, которое когда-нибудь принесет плоды.

— Можно ли оградить ребенка, не дать ему покинуть Церковь?

— Однозначно ответить невозможно. Есть очень воцерковленные семьи, в которых дети все равно перестают ходить в храм. Есть нецерковные семьи, где дети приходят в храм и остаются в нем навсегда. Наверное, это зависит от самого человека, его стремления к Богу. Как я уже говорил, человек не сам уходит из Церкви. Его уводит грех. В этом случае задача священника и даже педагога воскресной школы — не упустить ребенка из поля зрения, держать связь с ним. Я вот так стараюсь сохранить детей, но в селе это проще. Всегда можно встретить человека на улице и побеседовать с ним, передать ему поклон, пригласить на службу.

— Батюшка, а чем может помочь ребенку семья?

— Родственники могут повлиять личным примером. Но, как правило, если ребенок все-таки решил идти своим путем, то семья, даже воцерковленная, не сможет ничего сделать, потому что, как гласит народная пословица: «Сын мой, а разум у него свой». Свободу никто отменить не может, равно как и заставить молиться. Нам остается только положиться на волю Божию и молиться за свое чадо.

— Отец Сергий, напоследок скажите, Церковь развивает человека, расширяет его кругозор или, наоборот, ограничивает?

— Церковь учит жизни. Человек, живущий в Церкви, мыслит широко, потому что Бог занимает всю Вселенную и переполняет ее. Если говорить о каких-то бытовых вещах, то в воскресной школе на занятиях мы с воспитанниками касаемся самых разных вопросов, как церковных, так и не церковных. Мы можем поговорить о Таинстве Крещения и догматах веры, а можем побеседовать о бытовых и хозяйственных делах, которые совершенно не касаются Церкви. Детям всегда интересно узнавать что-то новое.

Ну, а если говорить о каких-то высоких материях, то вспомним святителей Василия Великого, Иоанна Златоуста, Григория Богослова. Эти великие святые воспитывались среди язычников, христианских школ не проходили, но какую глубокую богословскую мысль они принесли Церкви! Какими великими учителями стали! Церковь не сузила их кругозор, а дала простор для деятельности, потому что Церковь дает человеку абсолютную свободу во всем.

Беседовала Дарья Хохлова

Поделиться в: