Вопросы на всю жизнь

Продолжая беседу с сотрудником отдела образования Братской епархии и учителем русского языка и литературы Братской православной гимназии И. В. Маковской, мы говорим о том, как воспитать детей думающими, ответственными и по-хорошему сложными. Чтобы упрощенная логика современного мира не повредила их душе.

— Инна Васильевна, мы говорили о том, что детей нужно научить делать правильный выбор. Но ведь с верного пути их уводят не только неправильные размышления. Часто это делает похоть плоти… Может ли вообще взрослый человек спасти ребенка от последствий гормональной бури, которую он переживает в этом возрасте? И как не оскорбить его чувства, рассуждая по-взрослому?

— У каждого свой путь. Один ребенок, доверяя, может принять разговор на эту тему с тобой. А для другого это может быть тяжело и даже вредно. Если ребенок готов к разговору, он сам придет, и ты это почувствуешь. Можно немного помочь начать такую непростую беседу.

Мне проще, потому что трудную ситуацию можно разобрать даже на уроке на примерах из классической литературы, не привлекая внимания к конкретному ребенку и не травмируя его. В личных разговорах на подобную тему стараюсь рассказывать истории из жизни (без личных имен) и о последствиях, к которым тот или иной выбор человека приводил. Когда ребенок чувствует, что ты не врешь и тебе не все равно, он тебе доверяет. Дети очень умные и чуткие и не упорствуют в своем мнении, если понимают, что раньше понимали не все.

А еще всегда замечала, что для детей, воспитанных в православной традиции, тяжело переступить границу и потерять чистоту. И даже если грех совершен (чаще всего — от желания найти любовь и понимание, которых не нашли ни в ком из нас, окружающих), они понимают мерзость и пустоту греха и находят в себе силы покаяться и идти дальше — по-другому. Любому из нас важно в каждом ближнем поддерживать желание быть хорошим — как Бог видит созданную Им нашу красоту через все, чем мы вольно или невольно умудрились ее «измазать». И эта Его вера в человека поднимала и поднимает многих оступившихся и упавших. Разве можем мы поступать иначе?

Часто мы, взрослые, думаем, что любим своих детей и прекрасно их воспитываем, но не замечаем, что в основном их только контролируем: поел ли ребенок, тепло ли одет, не болен ли, во сколько пришел домой, что получил в школе, сделал ли уроки. А детям, как и взрослым, важно, чтобы их понимали, интересовались их мыслями, чувствами, сомнениями… Детей нужно воспринимать серьезно, внимательно и неравнодушно, чтобы у них не было потребности искать этого на стороне. Плотскими связями, выпивкой, курением дети пытаются заполнить внутреннюю пустоту. Но не понимают, что внешним внутреннее не поправишь.

– Бывали в Вашей практике случаи, когда подростки воспринимали свое православное воспитание в качестве помехи для того, чтобы стать успешными или хотя бы принятыми в каких-то подростковых группах?

– У меня такого опыта не было. Дело в том, что в качестве классного руководителя я всегда получала детей в пятом-шестом классах. К подростковому возрасту мы их уже подводили, стараясь воспитывать людьми творческими, с активной жизненной позицией. Если ребенок понимает, что его позитивная активность востребована, у него не будет в душе той пустоты, которую он захочет заполнить в другом месте, потому что он и здесь чувствует себя нужным. А когда он остается либо вне полезной деятельности, либо когда вместо реальной деятельности мы подсовываем игру в нее, тогда проблемы возникают.

Нужно создавать те виды деятельности, когда дети учатся служить другим, помогают больным, общаются с ребятишками, в жизни которых мало радости. Тогда наши дети чувствуют себя востребованными, понимают, что могут дарить людям радость и любовь, и что это можно делать независимо от материальной обеспеченности. Тогда они не воспринимают болезненно это «деление» на «православных» и «неправославных», становятся увереннее, естественнее. Показательно, что многие наши гимназисты после школы становятся старостами в группах институтов: видимо, почувствовав «вкус» творческой, ответственной, активной и созидательной жизни, они уже не могут иначе.

– Что дает подросткам сюжетно-ролевая игра, на которой строится программа в вашем православном лагере?

– Подросткам очень важно прояснить основания своей веры. Но при этом им очень страшно обнажить свою душу перед другими людьми. А ситуация ролевой игры дает возможность увидеть свои проблемы со стороны. Стараемся дать им возможность преодолеть их в модельном пространстве, чтобы было не так страшно столкнуться с ними в реальности.

Мы в жизни часто выполняем какие-то задачи, а потом вдруг ощущаем пустоту внутри. Почему? Да потому что играли – внешнее было без соответствующего внутреннего наполнения. А должны быть абсолютные ценности, на которых мы строим свою жизнь. До Бога ведь еще надо дорасти. Поэтому не случайно евангельские образы легко воспринимают либо взрослые, либо маленькие детки. То есть либо когда ты уже вызрел, либо, когда «Я» еще не развито. А когда в подростковом возрасте происходит становление этого самого «Я», до души достучаться сложно. Поэтому сюжетно-ролевая игра – это своего рода притча для детей подросткового возраста.

Кроме того, модельная ситуация ролевой игры дает подростку возможность действовать и видеть последствия своих поступков. Научившись совершать поступки в ролевой игре, молодой человек ощущает, что это меняет и его реальную жизнь.

Почему мы обратились к таким методам? Да потому что на каком-то этапе своей работы мы увидели перед собой детей, которым все равно. Они такие маленькие старички – ничего не хотят. Нам захотелось им доказать, что у человека не может быть настоящей жизни без высокого идеала, без настоящих дел. Когда мы читаем литературу предреволюционной поры, например, И.А. Бунина, дети интуитивно понимают, что этот писатель сам заблудился, потерял жизненные ориентиры, потому его произведения оставляют тяжелый след в душе. А мы говорим о том, как в любой жизненной ситуации не терять оптимизма, не впадать в ныне очень модную депрессию. Потому что депрессия – это отказ от борьбы за жизнь своей души, это безбожие и эгоизм.

— А нужно ли вообще читать в старших классах произведения предреволюционной поры? Ведь в произведениях того же Бунина очень много темного, плотского. Вспомнить хотя бы его «Чистый понедельник», изучение которого входит сейчас в школьную программу.

— Мир Бунина, действительно, очень тяжел. Но мы читаем его с точки зрения истории человека, который потерял свой идеал. И знаете, дети не верят в поступок этой девушки — главной героини рассказа, не видят в нем внутренней логики. Видят, что ей не хватило внутренней цельности и внутренней силы. Для нее монастырь как бегство от жизни, в которой трудно и в которой она не умеет жить, верить, любить, найти свое место. Такие люди в монастырь не уходят — слишком слабы для этого. Дети жалеют Бунина, ведь в его произведениях находят отражения сложности его личного опыта, его поиска опоры в жизни, страха, ожидания счастья и любви. Мы можем с детьми обсудить, к чему ведет внутренняя пустота человека, когда он перестает понимать главное в жизни, теряется перед напором неидеальности мира, поддается отчаянию и эмоциям, перемешивает душевное и земное, совсем не развивает себя для восприятия духовного.

— Сегодня модно утверждение о том, что в ребенке нужно видеть личность. А что для Вас личность — то, что ребенок должен в себе «откопать», или то, что рождается как результат выборов на жизненном пути?

— Для меня каждый ребенок — это прежде всего загадка. Вот он появляется на свет, а у него уже свой характер. Он для своего собственного пути послан на землю Богом. Личность — это создание очень многомерное: есть видимые нами проявления характера и потребностей человека — это «горизонтальная» проекция, земная. Есть вертикаль — то, чего мы о себе можем и не знать, но что нам очень важно познать в жизни — это то, что заложено в каждого из нас Господом; тот образ и подобие со своим «светильником» и «талантами», которые Он нам дал в земной путь с надеждой на будущую встречу. А есть и то, что тянет нас вниз. По-настоящему себя мы узнаем, когда перед Господом предстанем, потому что, пока мы живем, у нас нет объективного представления о себе.

Поэтому при работе с детьми прежде всего хочется в каждом видеть эту многомерность, помогать ребенку осознать эту многомерность и хотеть развиваться не только в «горизонтали», но и по «вертикали». Чтобы вниз не тянуло.

— В воспитании личности Вы опираетесь на классическую русскую литературу, которую принято называть великой, духовной. Как Вы думаете, а насколько сами писатели вкладывали в свои произведения эти духовные смыслы? Или они просто талантливо изображали жизнь, а в ней мы видим и действие духовных законов, и Промысл Божий?

— Мы с ребятами обсуждаем феномен творчества, говорим о его тайне. Ведь творчество — это не плод трудов одного человека. Часто обращаемся к гоголевскому «Портрету»: мне кажется, писатель в этом произведении открыл гениальные вещи. Господь дал автору-творцу дар об этой жизни говорить, поделился даром слова. И автор — творец — отвечает перед Богом за то, как он этим даром распорядился. Этот дар может преображать мир к лучшему, а может и вносить в него разрушение, грязь и грех.

Мы все говорим множество слов каждый день. Посмотрите, как одно только грубое или доброе слово отражается на человеке? От доброго слова у него крылья за спиной могут появиться, а злым можно так поцарапать сердце человека, что ему будет больно, мрачно и темно. Одним словом! А тем более — целое произведение художественной литературы.

Художественная литература — тоже особая «проекция» в мир человеческой души. Мир сотворен Богом и живет по Божиим законам, независимо от того, признают это люди или нет. И творчество отражает эти Законы, часто самым непредсказуемым образом. Мы часто замечаем, как писатель хотел сказать одно, а вдруг произведение стало жить своей жизнью и «само» расставило такие акценты, о каких писатель даже не догадывался. Так получается, если писатель объективен, если он отражает настоящую жизнь. Классик, на мой взгляд, тем и отличается от просто пишущего человека, что он не мешает Богу что-то сказать через свое произведение. А когда кто-то решает «творить» без Него, такие произведения разрушают, а не созидают души. Потому что вклинивается другая, темная сила.

Помните стихотворение «Пророк» А. С. Пушкина? Можно сказать, что в нем показан путь любого человека в жизни. Сначала терзание, поиск, «духовная жажда», когда ищешь смысл больший, чем виден в привычных буднях. Потом следует мука преображения, когда все лишнее из души и жизни нужно убрать, чтобы познать, что Господь важнее, чем ты сам, и нести Его правду, а не свою. И вот уже человек преображенный, изменившийся, ищущий. А результат? Вспомните строчку стихотворения: «Как труп в пустыне я лежал». То есть пока Божий глас нас не позвал, пока мы с Ним в унисон не живем, мы все только кажемся живыми. А оживляет по-настоящему нас только Господь. Он каждого из нас сотворил, но каждый из нас по-своему отвечает на Его «взывание» к нам в своей жизни. Иногда мы не слышим Божий призыв из-за суетности или нечистоты сердца, от равнодушия и недостатка веры, а иногда и вид делаем, что не слышим, потому что так жить проще, меньше боли от совлечения своего.

Если мы пытаемся не нарушать законы Творца, а созидать, то это превращает в творчество процесс нашей жизни, к какой бы профессии мы ни принадлежали.

— Какую сверхзадачу Вы ставите перед собой как педагог-филолог?

— Научить детей думать и понимать, что любой их поступок влечет за собой цепь последствий и для них, и для родителей, ближних и в целом для страны, для их вечности. Они должны понимать, что родились в этот мир не только для того, чтобы чего-то для себя добиться, но и чтобы послужить Богу и людям. Для меня уроки литературы ценны, прежде всего, воспитательным потенциалом. Пытаюсь задавать детям вопросы, причем вопросы на всю жизнь, чтобы они не останавливались, искали, возрастали уже самостоятельно.

— Назовите несколько книг, которые Вы посоветовали бы родителям прочитать вместе со взрослыми детьми?

— Советовать что-то сложно, ведь здесь большую роль играют личные пристрастия. В первую очередь хочу назвать «Капитанскую дочку» А. С. Пушкина. Читая ее, можно поговорить с ребенком обо всем: о семье, о выборе супруга, о том, что главное в жизни, что такое честь, настоящая дружба, истинное благородство. «Маленького принца» Антуана де Сент-Экзюпери, чтобы учиться в жизни видеть то главное, чего «не увидишь глазами», учиться быть «в ответе за тех, кого приручили». «Полианну» Элинор Портер, чтобы уметь радоваться в жизни тому, что есть, быть искренними и добрыми с людьми. Книги Валентина Распутина, который, наверное, является самым глубоким классиком ХХ столетия. Роман «450 градусов по Фаренгейту» Рэя Брэдбери, поднимающий проблему общества со сниженными вкусами и потребительским отношением к искусству, общества с «перевернутыми» сознанием и ценностями, а также показывающий путь человека, который и в таком обществе может остаться мыслящей и свободной личностью, способной на поступок и на поиск истины. Для воспитания исторической памяти очень интересен «Борис Годунов» Александра Сергеевича Пушкина, потому что здесь гениально показана история народа в связи с Промыслом Божиим и с выбором каждого отдельного человека как значимой части этого народа. На детей, особенно на тех, кому важно понять, кто они на самом деле, производит большое впечатление «Преступление и наказание» Ф. М. Достоевского. Писатель не только помогает понять корни гордыни, но и увидеть бездну прекрасного, того, ради чего можно сострадать человеку.

Конечно, детям сложно самим осмыслить такие глубокие произведения. У современных детей очень разорванное представление о мире, на которое влияет виртуальная реальность интернет-пространства, поэтому им нужно помогать выстраивать связь с историей, с вечностью, с ними самими. И те произведения, которые помогают возвращать эту целостность, нужно читать и обсуждать вместе с детьми.

А еще родителям и взрослеющим детям необходимо обязательно вместе читать Евангелие и Послания и размышлять над прочитанным — это будет и общим путем духовного роста, чтобы дети сами потом читали эти книги, чтобы это стало их потребностью.

Беседовала Марина Шмелева

Поделиться в: