Архиерей в гостях у бабушки Вали

В храме – дом…

Баба Валя несколько раз принимается плакать: «Девчонки, это как же?.. Это за что же мне счастье-то такое?!» В этом нет и миллиграмма подобострастия перед архиереем, тщеславия или мнительности. Только любовь. Впрочем, у владыки если и есть в этой любви преимущество, то небольшое. Бабушка Валя любит всех – решительно и просто. А батюшки – это особое. «Они ангелы», – так и говорит.

В девичьей восторженности восьмидесятилетнюю бабушку упрекнуть сложно – и видела, и пережила она на своем веку много. Да и ангелы – это не про безгрешность (хотя мыслям о чужих грехах вряд ли есть место в ее голове). Это скорее о том, что пастыри – вестники ее любимого Бога. …

Что такое жить без храма, без пастырского окормления – бабушка Валя знает не понаслышке. Родилась она 13 сентября 1940 года. К этому времени от шести храмов Покровска остались лишь воспоминания да страшные рассказы мамы о том, с какой злобой их рушили, как жгли иконы. Некоторые, правда, удавалось спасать, чтобы с радостью передавать потом в открывающиеся городские храмы.

Первый храм в городе появился только в 1950-е годы, возрождение церковной жизни в полноте началось в 1990-е. «Девчонки, ну чего вы в храм не идете? Такая благодать – службы идут, да еще так рядом. Не дай Бог ведь как раньше. Тяжко без храма-то жить», – увещевает Валентина Ивановна «молодых» соседок-пенсионерок на своей улице.

… и жизнь в радость

Слушая бесхитростный рассказ, хочется воскликнуть патетически: «Какой храм не знал тебя прихожанкой! Какая работа в храме – трудницей!» В первом, Покровском, храме, построенном вопреки всему трудами вот таких тетушек и бабушек, Валентина Ивановна отработала десять лет. А ходить начала еще школьницей, когда он молитвенным домом был.

«В Покровский раньше все наши старушки ходили. На нашей улице дедушка Иван жил, он в алтаре прислуживал. Бывало, скажет: “Девчонки, служба сегодня будет. В храм собирайтесь!” Мама спросит: “Ты, Валь, пойдешь на службу?” – “Возьмешь, пойду”, – отвечаю. – “А не боишься?” – “Нет”. Я любила в храм ходить. На Пасху яйца и куличи ходила святить, это уж мое дело было. На Крещение по пять-шесть раз бегала воду освящать, чтобы всем на нашей улице принести».

Когда в храме – дом, то и вся жизнь – в радость.

«И полы мыла, и в крестильне работала, и сторожем была. Как отказать?! Отец Василий скажет, бывало: “Девчонки, остаемся после службы, будем кирпичи таскать”. И мы с удовольствием», – баба Валя любую подробность будничной храмовой жизни вспоминает, как праздничную.

Неудивительно, что настоятели отпускать ее не хотели, хоть и возраст, и правнуков нянчить нужно. Крещений ведь в ту пору было много, а куда без Валентины Ивановны – и полы помыть, и ребенка успокоить: «Я им все “Богородице Дево, радуйся” пела. У многих на фотографиях с Крещения я есть». С радостной улыбкой вспоминает, как по просьбе начальника детей его в храм крестить вела, как за цветами по всем соседям бегала – храм украсить, дорожку сделать для владыки Пимена (архиепископа Саратовского и Вольского Пимена (Хмелевского) – М.Ш.). Как научилась Псалтирь читать:

«На пост она посреди храма на аналое всегда лежала. Я подойду и читаю, когда службы не было. Интересно. Батюшка меня один раз так и отправил Псалтирь по покойному читать. Да я же не умею! Но пошла».

Столько всего было в жизни! Но главное для бабушки Вали всегда оставалось в Церкви.

«Как возможность появлялась, ездила в Саратов – в Троицкий, в Духосошественский соборы. Мы уж мимо храма не пройдем. Мама моя получала 28 рублей и всегда у нее копеечка на храм была. Мне говорила: “Валя, не забудь, как мы в деревне жили. Батюшка приезжал на Крещение, окроплял дома. И ему всегда полную фуру продуктов накладывали. И ты так живи. Есть копейка – положи на храм. Нам только с Богом жить”».

Красавец-храм в честь Преображения Господня

Теперь все пожертвования, неукоснительные по завету любимой мамы, у Валентины Ивановны – целевые. Вот уже несколько лет неподалеку от ее дома строят трехпрестольный семиглавый храм в честь Преображения Господня.

Сколько будет еще идти это непростое строительство? Известно одному Богу. В будущем храм станет достопримечательностью города, экскурсоводы будут рассказывать об особенностях архитектуры памятника первой трети XXI века, построенного по лучшим образцам ярославского и московского зодчества века XVII. Но это в будущем. Пока же строительство будущего памятника – сердечная и головная боль архиерея и настоятеля и тема для непрестанных прошений простых прихожан небольшой, но очень дружной общины. Таких, как баба Валя.

Молились, молились… И, конечно, без чуда строительство в эпоху перманентного кризиса не обошлось.

В феврале 2020 года ветеран Великой Отечественной войны Алексей Григорьевич Безденежных пожертвовал семь миллионов – все накопленные за долгую жизнь деньги. Именно на эти средства в разгар пандемии удалось продолжать работы. Были возведены кирпичные своды приделов, несущие колонны, арки и внутренние стены, алтарные апсиды и крыша северного придела, а также красивейшее крыльцо – очень непростой и недешевый этап строительства. «Я за Алексея каждый день молюсь, дай Бог ему здоровья. И за упокой души его сына Николая тоже», – говорит Валентина Ивановна.

Ветеран войны пожертвовал на строительство храма семь миллионов – все накопленные за долгую жизнь деньги

До недавнего времени она служб в любимом Преображенском храме не пропускала. Деньги собирала – то на временный храм, то на икону, то на стройку – по всей улице. Сейчас по болезни не то что стоять – сидеть тяжело. «Многая лета тебе, мамочка Валечка! Выздоравливай, дорогая. Мы все тебя очень ждем в нашем любимом храме в честь Преображения Господня», – пишет, выражая общее чувство прихожан, Людмила Алексеева.

С Богом и в горе, и в радости

Владыка Пахомий рассказывает бабушке про ход строительных работ, про дальнейшие планы.

«Эх, если бы старые люди – мама, папа, дядя Ваня, старушки наши – живы были, как бы они радовались. Они бы все на храм отдали, каждый день там были бы», – вздыхает его собеседница.

Ее мама Елена родилась в 1913 году в деревне под Кирсановом (Тамбовская область). В молодости в храме пела, хотя на службы несколько километров ходить нужно было. Перед войной она вместе с мужем Иваном переехали в Покровск.

«Жили в бараке, мама поваром на клеевом заводе работала, папа строителем. Детей было четверо: двое младенцами умерли, мы с Витей остались. Как война началась, отца на фронт забрали. Он, говорят, меня к груди прижал и маме говорит: “Дочь береги”. Как чувствовал, что я за них молиться буду. А вскоре погиб – в конце 1941-го. Как она его просила: “Возьми ‘Живые помощи’ (90-й псалом, переписанный от руки – М.Ш.)”. Вон, дядя Миша-сосед взял, под сердцем носил и вернулся ведь. В плену был, расстреливали, а выжил».

Чтобы спасти детей от голода в военные годы, мама отправила их к дедушке с бабушкой в деревню.

«Они меня научили молиться, ходить по воскресным дням в храм. По субботам к нам в дом всегда приходили нищие. Их кормили, стирали одежду, оставляли на ночь. А утром дедушка обувал постояльцев в новые лапти – он сам их плел, давал в дорогу хлеба. Самые лучшие лапти раздаст, а мне скажет: “Не горюй, я тебе такие красивые завтра сплету”».

«Бедно жили», – замечает владыка. – «Да как все. Конечно, бедно», – отвечает бабушка, но без сожаления. Зато дружно – и дома друг другу всем миром строили, и помогали, и к деньгам проще относились: «Мама всегда говорила: “Деньги – навоз: сегодня нет, а завтра воз. Чего их жалеть?”». Зато душевно – на всю жизнь запомнила множество стихов духовных: «Я с пяти лет пела “Христос с учениками из храма выходит”. Взрослые ведь пели всегда – и на работе, и во время отдыха. А нам что? Сидим, слушаем да запоминаем».

Мама, по воспоминаниям Валентины Ивановны, была молитвенницей, церковные праздники чтила и к тому же приучала дочь.

«Умерла в 1969 году, мне 28 лет было. Ох, и смиренная была, мне до нее далеко. Тяжело болела, а не охнет, не застонет. Перед смертью икону попросила – нас благословить. “С Богом, – говорит, – хорошо жить: и горе переносить, и радость. Не отпускай Бога от себя, никогда не отпускай».

Немного о любви

О любви баба Валя не говорит, она ее излучает. Да так, что удивляются все вокруг. Ну, про владыку, про батюшек, прихожан, про дочь и зятя-сыночка понять можно. Даже про мужа-покойника, о немощах которого она рассказывает исключительно с доброй улыбкой.

Но вот речь доходит до зверей и птиц, и мы немного теряем ощущение прагматичной реальности.

«Каркуша у меня четыре года жила. Вороненком из гнезда выпала, я ее подобрала и бегом домой – выхаживать. Выжила, хотя и летала невысоко потом. Она у меня в будке с собакой жила. Нет, пес ее не трогал, из одной миски ели. Я всегда из храма бегом, переживаю за нее. А когда пропала, плакала, как по родной. Люблю я их всех».

Когда слушаешь, как она спасала собаку, подавившуюся костью, как бегала два раза ради этого молиться святителю Николаю, появляется уверенность – эта женщина из жалости в пасть к волку залезет. И будет ему при этом рассказывать, что «Бог не без милости, а Николай Чудотворец нам сейчас поможет».

Ей, как по заказу, Господь посылает только добрых врачей, соседей, да и вообще добрые люди не переводятся на жизненном пути бабы Вали. Недаром внучка о смерти бабушки думает с содроганием: «Нам без тебя так плохо будет!» «А я ей – Юль, ходи, ходи в храм чаще. Кинешься ведь потом, поздно будет. Приучайся, как я с детства, с молодости, как мама твоя».

Верная помощница храму

Рассматривая альбом с фотографиями, где каждый снимок – свидетель эпохи, епископ Пахомий задает вопрос, больной для многих пастырей и архипастырей:

– Баб Валь, ну почему же сегодня люди так стесняются просто в храм зайти, не то, что Псалтирь там читать начать или кирпичи таскать?

Но тут ему бабушка не помощница – ответить не может:

– Не знаю, владыка. Как же это – стесняются? Храму помочь – душа радуется. Кому ж нам еще помогать? В храме наша жизнь, Господь наш там. У меня и дочь Рая так: только в храм позовут – она летит. Спросит: «Мам, ты как?» А я ей: «Иди, иди, я как-нибудь».

Спрашивает: «Владыка, а вот крестик свой дарить не грех? Ой, скольким я солдатам свои крестики передарила. Как же – служить и без креста?» И тут же вспоминает радостно, как Господь надоумил ее на Светлой седмице в 1990-е годы накормить солдат, остановившихся на железнодорожной станции: «Мы с отцом Александром чаю нагрели, яички им все с канона отдали. Вот радость-то была!»

Все ее рассказы – в радость. Но и у гостя есть отрадная миссия – наградить эту неустанную церковную труженицу юбилейным знаком к 10-летию Покровской епархии.

«Это мне за что же Господь такую радость сегодня принес? За что? Ведь я для себя в храме-то трудилась, для спасения души своей».

***

На память о встрече владыка дарит бабушке Вале икону Воскресения Христова. Как же точно! В этой светлой комнате рядом с этим солнечным человеком нет места не то что смерти, но даже мысли о ней. Несмотря на тяжелый недуг, на сильные боли, на слезы, которые дочь вытирает украдкой. И в душе – радость, потому что успели – записать, заснять, увидеться. Это все не про смерть. Просто настанет миг – и пойдет, нет, побежит Валентина в лучший мир. Встретит там Христа и вскрикнет: «Мой дорогой! Как же я Тебя люблю!»